– Прадедушку, – тихо шепнула я.
– Да твоего прадедушку, и моего бывшего командира, капитана Леона Шепарда. Шепард, это девичья фамилия его покойной матери. А он, видите ли, гордый, не стал козырять графским титулом, и фамилией Сторн… думала, прибью его. Леди Сторн всегда безумно переживала за него, и каждый раз вздрагивала, когда приходила почта. Ох, как же я была зла на него! В тот же вечер ворвалась к нему в комнату, и высказала всё, что думаю о его поведении. Назвала его бесчувственным чурбаном, не думающим о родной бабушке, не ценящим её чувств… короче, много наговорила… а он… Он выслушал, молча. И выставил меня из комнаты! Представляешь! Меня! Выставил из комнаты! А на утро, во всех газетах появилась заметка о помолвке и скорой свадьбе графа Сторн, самого завидного жениха столицы. Было так больно, казалось, я умерла во второй раз. Леди Сторн летала как на крыльях, а я.… я не могла больше находиться в их доме… за время учёбы у меня скопилась достаточная сумма денег. Стипендию мне платили хорошую, а тратить её особо некуда было. В Академии кормили и форму выдавали. Да и жалование за службу тоже не тратила. Короче, деньги были. Недолго думая, в тот же день, купила не большой дом в Калле, собрала вещи, написала записку графине, и уехала. А вечером, сидела на чемодане и рыдала в три ручья… так рыдала, что даже не слышала, как открылась дверь моего новоприобретённого дома. Он был весь мокрый… мокрый и очень злой. Не говоря ни слова, схватил меня в охапку, поцеловал. После, взвалил на плечо, перенёс в какой-то старый храм, где нас и обвенчал местный священник. В дом графини мы вернулись мокрые и женатые. Потом, через три недели были, и платье, и гости, и даже священник повторил обряд… Мы были счастливы, очень счастливы. Мой Лео любил меня, несмотря ни на что. Любил безродного найдёныша, с даром некроманта, весьма специфичной внешности.
– Ба, ну что ты! Ты же очень красивая. – возмущалась я.
– О не-е-е-ет, девочка моя. Мы с тобой не вписываемся в каноны красоты… – рассмеялась она. – Леди должна быть лёгкой, невесомой, маленького роста, с белой, почти прозрачной кожей, с тонкой душевной организацией, позволяющей падать в обморок, когда нужно, да и не нужно тоже… короче, явно не мы. Но это и не важно, таким как мы, не нужны каноны. Мы выше этого, помни. Не важно, какой человек снаружи, важно, что внутри. Ланка, вон, красавица писаная, а сама дура дурой…