– Слово «дифференциация» предполагает разделение целого на качественно различные части. Деление происходит по интересам, по ориентации на будущую профессию, по способностям. Это зависит от учебного предмета…
– …от возраста учащихся и задачи самого учителя, – закончил Макс за нее и умолк. Напрасно подождав продолжения, она поняла, что терпение у студента больше чем у нее, и задала следующий вопрос:
– Хорошо! Каким бывает дифференцированное обучение?
Казалось, Валиола не замечала Макса и продолжала листать свою, очевидно очень интересную книгу. Со стороны можно было решить, что она разговаривает сама с собой и он был благодарен ей за то, что не испытывает ее сверлящего взгляда. Это заставило бы его вообще замолчать, превратив тем самым их разговор в ее монолог.
– Дифференциация может быть внутренней и внешней. При внешней дифференциации детей делят по особенностям на классы. При внутренней… деление происходит в самом коллективе, где учитель сам определяет способности и исходя из этого…
– …определяет степень сложности для каждого ученика!
В конце концов оказалось, что он не такой уж тугодум, кое-что знает о предмете. Макс уже немного успокоился и теперь достаточно было услышать начало ответа на вопрос, как он вспоминал его, каждый раз подкрепляя этим уверенность преподавателя в том, что он достоин ее закорючки.
Наконец она подняла глаза и протянула руку.
– Зачетную книжку вашу.
И вот тут случилось то, о чем он не мог забыть в последующие дни, мысленно возвращаясь к этому, хотя ничего чересчур уж особенного, на первый взгляд, в этом не было: сказав «спасибо» и собираясь попрощаться с преподавателем, у выхода из аудитории Макс нечаянно задел ножку стола, находящегося возле самой двери. Стол отлетел с такой силой, что увлек за собой стоявшие за ним в ряд остальные. Последний, ударившись о кирпичную стену, словно умирая, издал жалобный скрип и рассыпался. За последнее время Валиола впервые смотрела на Макса без очков. Она перевела свой взгляд на его ногу, и он с ужасом сделал то же самое. С ногой оказалось все в порядке. Подумав, что вот-вот наступит адская боль, он оперся рукою о стол и приготовился к шоку.
– Вы что это, Егунов, специально? – подозрительно спросила Валиола, убедившись, что с ним ничего не произошло.
– Нет, что вы, Валиола Бадмаевна! Сам не знаю, как так… – Он смотрел на нее непонимающим взглядом, будто хотел сказать, что это не его рук дело.