Я знаю, куда забросила тебя судьба. Ты сам выбрал свой путь. Но нам – тем, кого ты оставил позади, – всегда казалось, что ты углубляешься в пустыню без дорог. Нам ты всегда виделся человеком, которого следует считать пропавшим. Но ты появился снова, и, хоть мы с тобой, возможно, не увидимся больше, в памяти моей ты дорогой и желанный гость, и признаюсь тебе, что хотела бы узнать, какие происшествия случались с тобой на том пути, который привел тебя туда, где ты пребываешь ныне.
Джозеф Конрад. Золотая стрела
Это история о человеке, о революции и о сокровище. Революция происходила в Мексике во времена Эмилиано Сапаты и Франсиско Вильи[1]. Сокровищем были пятнадцать тысяч золотых монет достоинством двадцать песо, отчеканенных при императоре Максимилиане[2] и похищенных из банка в Сьюдад-Хуаресе 8 мая 1911 года. Человека звали Мартин Гаррет Ортис, и для него все началось в то утро, когда в отдалении ударил выстрел. Бам! – послышалось на улице, а следом, замирая, прокатилось эхо. Потом грохнуло еще два раза: бам! бам!
Мартин отложил книгу, которую читал, – «Электрооборудование современной горнодобывающей промышленности» – и, разведя шторы, взглянул в окно. Стреляли из винтовки в двух-трех кварталах от него. В паре блоков, как говорят мексиканцы. Потом почти сразу же грянули новые выстрелы – на этот раз ближе. Стояло безветрие, и потому поднявшийся над плоскими крышами приземистых домов дым – сперва серый, а потом черный – столбом устремился в слепящую утреннюю синеву. Выстрелы сливались воедино: бам-крак-крак, бам-крак-бам. Эхо множило эти звуки. Казалось, что повсюду с частым и громким треском горит сухое дерево.
Началось, не без волнения подумал он. Докатилось и до нас.
Мартин Гаррет был от природы весьма любопытен и пребывал еще в том возрасте – два месяца назад ему исполнилось двадцать четыре года, – когда не опасаются ни превратностей судьбы, ни посвиста шальных пуль на улицах. Но, кроме того, он томился от скуки в номере отеля «Монте-Карло», ожидая, когда же снова заработают шахты в Пьедра-Чиките, закрытые из-за сложной политической обстановки на севере страны. Так что жажда новизны победила благоразумие. Он застегнул жилет, оправил галстук, взял шляпу и пиджак, а в карман его сунул маленький никелированный револьвер «орбеа» с пятью патронами 38-го калибра в барабане. И тяжесть оружия в правом кармане подействовала успокаивающе. Потом, перескакивая через две ступеньки, спустился в холл и мимо испуганного портье, высунувшего только усы из-за стойки, вышел на улицу.