Я пугаюсь мулатки. Мулатки? Нет! Нищеты! Мулатка – как свидетельство, как пример. Я боюсь, что она – это я сама в каком-то возможном изгибе жизни, и я хочу отделаться от страха: нет! нет! ЭТО меня не ждет! МЕНЯ ЖИЗНЬ ДО ТАКОГО НЕ ДОВЕДЕТ! Я поднимусь, я выбьюсь из безденежья, и чтобы я смогла выбиться, я должна вот сейчас, вот именно сейчас сказать этой мулатке: нет! нет работы! все изменилось в ту минуту, когда вы повернулись, чтобы привести своих детей, спрятанных за углом! у меня для вас работы нет!
« Не смей прогонять! – кричу я себе той. – Она такая же как ты, и ты знаешь, ты чувствуешь это! Ты не станешь ни бедней, ни богаче! Не прогоняй! Прими! Обогрей! Хотя бы до вечера! Ты же видишь, ее дети голодны и ей не с кем их оставить, дай ей заработать хоть малость, она же в безвыходном положении, и ты видишь это! Видишь! Разве тебе самой не знакома безысходность? Прими ее! Прими!»
Бесполезно. Та светловолосая женщина не слышит меня, и мулатка уходит, унося на руках своего грудного ребенка и ведя за руку другого.
Х Х Х
На следующий день хозяйка тиенды прислала мне одинокую индейскую девушку Лус Милу – я не расслышала и звала ее одно время Людмилой.
Лус Милу я выделила комнату и перечислила обязанности, которые ей предстояло исполнять: присматривать за ребенком, готовить обеды, убирать и стирать.
Х Х Х
К Хулио приехали политические противники. Дверь им открыла я и растерянно пригласила пройти в дом. Они отказались. Они просили Хулио поехать с ними. Машина ждала за окном.
– Не езжай! – попросила я Хулио на русском.
– Мы его увезем на час, не более, сеньора! Не беспокойтесь!
Я беспокоилась, я вцепилась в Хулио:
– Не езжай!
Хулио был напуган, но высвободился из моих объятий:
– Если через два часа не вернусь, звони Мальдонадо.
Он ушел не оглядываясь.
Когда через два часа я сняла телефонную трубку, чтобы позвонить, перед домом остановилась машина, и я опустила трубку на рычаг.
– Ты как? – спросила я вошедшего Хулио.
– Все хорошо, – сказал он – у меня будет скоро постоянный контракт, но будет он и у одного маоиста.
– Вы договорились, что маоисты на совете проголосуют за тебя, а «наши» за одного маоиста?
– Ты делаешь успехи!
Ночью Хулио положил под подушку револьвер. Я впервые в жизни видела оружие не в тире и не под музейным стеклом.
Х Х Х