Ганс принялся ковырять вилкой своего омара раньше, чем принесли мою порцию, а потом, ломая животному панцирь, еще смахнул половину гарнира с тарелки на пол. Николь только покосилась, но не стала делать неуклюжему немцу замечаний насчет этикета.
Но через пару минут она наморщила лоб, задумчиво постучала перстнем по столу, чтоб мы с Гансом отвлеклись от жратвы, а потом наконец соизволила раскрыть рот.
– Кстати, господа. Думаю, нам все-таки стоит задействовать этих почетных академиков МАХАОН. Звону от них много получается, нам это пригодится. Короче, ты на этой неделе получишь научное звание – академика или профессора какого-нибудь,– повернулась она к Гансу.
Ганс поднял на лоб темные очки и, недоверчиво моргая, вытаращил прямой наводкой на Николь свои белесые глазки, но Николь уже встала и пошла к дверям.
Когда дверь закрылась, Ганс демонстративно громко рыгнул в потолок с очень независимым видом. Я это понял так, что он начал побаиваться Николь,– раньше присутствие женщины не помешало бы ему даже отлить, не то что рыгнуть.
– Ганс, дружище, тебе твой костюм нигде не жмет? – тепло улыбаясь, спросил его я, но этот дуралей ничего не понял.
Он только внимательно оглядел себя под мышками и отрицательно покачал головой.
– Даже не морщит нигде,– успокоил он меня, гордо поведя огромными плечами.
С омарами мы расправились практически без потерь с нашей стороны – разве что я пролил Гансу немного соуса на новенькие туфли, а Ганс, дернувшись от внезапного ожога, уронил на колени Николь ведро со льдом.
Потом они немного поорали на меня, а затем мы вышли на балкон – Николь показалось, что публика внизу плохо нас разглядела, пока мы ужинали, так что, похоже, теперь нам предстояло отработать съеденную жратву каким-то вызывающим кривлянием.
Мы сели за маленький кофейный столик на балконе, и нам действительно принесли кофе. Потом появился невысокий мужик в смокинге и принес целый набор для курения – сигары, какие-то подставки, странного вида щипцы и прочий антураж местных завсегдатаев.
Ганс бросил на меня осторожный взгляд, и я его понял.
– Курить – здоровью вредить,– сказал я вслух, и мужик в смокинге услужливо хихикнул, подсовывая мне раскрытый ящик.
Николь заметила наше замешательство и прогнала лакея прочь, заявив, что его помощь нам не понадобится, а потом устроила мастер-класс, профессионально обрезав нам сразу по две сигары.