Она дразнит. Я не поддаюсь. Закуриваю неторопливо. Солнце припекает спину.
– Ты только что курил!
– Я волнуюсь.
– Никогда бы не вышла замуж за артиста, какой бы красивый он ни был. А почему ты разволновался?
– В три – студенты. В четыре – Димитриус.
Я и правда волнуюсь.
– О чем мне с этими студентами-славистами говорить? И на каком языке?
– Они с преподавателем придут. По-русски понимать должны. Не поймут – переведу. По-английски можешь говорить. Только не зэкай, когда произносишь определенный артикль. Не «зэ», а глухое «дэ». «Дэ»…
– Тоже мне англичанка! С этим «зэ» меня все, кому не лень, достают. А если меня так в школе научили? Я английский язык в студеном городе Кандалакша изучать начал. На берегу Белого моря. Слышала про такое? Я там четыре года прожил, и английский язык преподавала учительница немецкого. Другой иностранки в школе не было.
– Зэ тэйбл! – хихикает Катька. – Зэ кар! А почему ты в Кандалакше жил?
– Отец себе пенсию северную зарабатывал, – говорю. – Газету редактировал. Я же не смеюсь, когда ты вместо «дурак» говоришь «турак», а вместо «хороший бар» – «кароший пар»… Оставь мой английский в покое. Старую собаку не научишь новым фокусам.
Хвать меня кулаком по спине!
Я же говорил: все эстонки – сущие ангелы. Она, наверное, собаку на свой счет отнесла. Может, она по-русски вообще через слово понимает.
Я сказал, что не усматриваю причин панибратства с мужчиной, который вдвое старше этой рыжей, хоть и симпатичной – тут я через плечо оглядел ее от макушки до лодыжек – свиристелки.
– А что такое «свиристелки»?
– Это которые все время «сю-сю-сю», и все им по фигу, – пояснил я. – Не серьезные такие девочки. – И стал одеваться.
– Ага! Я – рыжая «сю-сю-сю»! Ты у меня еще получишь!
– Я сказал: «рыжая симпатичная»… А не просто «сю-сю-сю».
Слышала бы жена эти разговоры.
6. За литературную державу обидно
Встреча со студентами началась комкано. Их было шесть человек вместе с преподавательницей: все худые, скрюченные, железные очки, светлые волосики. Катька организовала стулья, и мы сели полукругом. Блокнотики, авторучки. Преподавательницу звали Мика. Это я быстро запомнил – у нас в гараже была рыжая собака Мики, дежурила со мной по ночам.
Рыжая Мика включила диктофон и задала первый вопрос: «Сколько книг вы имеете, которые написал?»