Вне сомнений имена сестёр Гончаровых забылись бы спустя два столетия, да и вряд ли они остались в истории, если бы… Если бы их жизненные пути не пересеклись с судьбой Александра Пушкина.
А ведь они тоже мечтали, как три чеховских сестры, и они тоже стремились к добру. Но так по-разному…
«Музыка играет так весело, так радостно, и, кажется, ещё немного, и мы узнаем, зачем мы живём, зачем страдаем… Если бы знать, если бы знать!»
Однако ответы на мучающие и по сей день вопросы не найдены. Да и как ответить на них, неразрешённых в столетиях?.. Старая истина: дни грядущие сокрыты от живущих тёмной завесой, и разгадать смысл либо величайшую миссию дарованной жизни под силу лишь иным поколениям.
«Придёт время, все узнают, зачем всё это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить…»
Так уверяет одна из чеховских героинь. Что ж, то время настало. С высоты века двадцать первого столь легко размышлять над сплетением, прихотливой вязью былых судеб, – земные пути сестёр Гончаровых изучены досконально. Казалось бы, в их жизни всё свершено и всё завершено, как в старых прочитанных романах. Но нет, тот самый, то ли загадочный, то ли мистический ореол, а вернее любовный флёр, не развеялся в минувших веках.
«О, милые сёстры, жизнь наша ещё не кончена. Будем жить!»
Они и остались жить со своими надеждами, горестями и любовью на страницах этой книги. И голосам их, доверенным тленному бумажному листу, когда в помине не было фонографов и диктофонов, суждено будет прорваться через тьму столетий, пробиться живым звучанием к нам, сегодняшним.
Екатерина: свадьба с кровавым шлейфом
Как меньше женихов толпятся на дворе…
Александр Пушкин
Итак, начнём по старшинству.
Екатерина Гончарова, единственная из сестёр, – москвичка. И тотчас в памяти всплывает горестная замета: ведь Москва, как место рождения (верно, то было предметом некоей гордости самой Екатерины), в грядущем будет выбита на надгробной плите баронессы Катрин в эльзасском Сульце…
Но пока на календаре – счастливый 1809 год. В апреле того года и появилась на свет Катенька, её младенческий крик огласил покои московского деревянного дома с мезонином. Крестили новорожденную в начале мая в приходской церкви Большого Вознесения, что у Никитских ворот.
Вот он, первый, чуть приметный тайный знак: минет время, и в этом же храме будет стоять под венцом её младшая сестра Таша! Но до того знаменательного события пролетят годы детства и юности, осенённые младенческими забавами и девичьими грёзами.