А после инструктажа состоялось моё знакомство с участком моей работы.
Когда я вошёл в ремонтно-механические мастерские, от открывшегося вида и атмосферы, дополнявшей этот вид, у меня дыхание перехватило. Глядя на страшноватый, закопчённый цех со спертым воздухом я вспомнил почему-то о фильме про концлагерь фашистской Германии.
Сортир в цеху вроде бы как имелся, но фактически был то закрыт, то забит, а тем, кому приспичило, в зависимости от степени приспиченности, бежали либо во двор, либо искали закуток в мастерских. И последних, по-видимому, было намного больше, ибо запах стоял в РММ весьма специфический.
В цеху стояли те же раздолбанные механизмы, именуемые автомобилями, и под ними копались те же грязные водители, только на полу было более суше. По идее и штатному расписанию под ними должны копаться слесари, а точнее, – члены бригады текущего ремонта, именуемой в обиходе «балдёжной». Как я узнал из истории, несколько лет назад по почину комсорга, стремившегося стать инструктором райкома комсомола, эта бригада была комсомольско-молодёжной. Как она работала, об этом история умалчивает. Но вот известно, что после ухода инициативного комсорга на повышение, бригада быстро превратилась в комсомольско – балдёжную. Ибо работать по уши в мазуте кувалдой, ломом и с помощью этакой матери, и с такой зарплатой, что поневоле этакую мать вспомнишь, – никто не хотел. Водители, выезжавшие с ремонта, возвращаясь через час отвалившимся колесом, карданом или иной частью машины, шли первым делом разбираться в комсомольско-молодёжную.
– Мужики, вы чё балдеете? – вопрошали потерпевшие.
– А вы че, за такую зарплату работать будете? – отвечали мужики.
Появились ябеды и пожаловались начальству. Начальство начало разбираться.
– Вы, почему так работаете? – спросило начальство.
– Как платите, – так и работаем, – ответила бригада.
– Нет, как работаете, – так и платим! – утверждало начальство.
Разгорелся конфликт. Начальство навешало на бригаду выговоров и решило уволить всех членов ее за разгильдяйство и саботаж. Но секретарь парткома вдруг воскликнул:
– А Вы знаете, что скажут в райкоме партии!?
Этого не знал никто. Даже сам секретарь парткома. Но испугались все страшно. Ситуация получалась тупиковая. Поголовно увольнять бригаду нельзя: райком не поймёт. Денег, чтобы создать человеческие условия для работы слесарей нет (не от своей же зарплаты отрывать!), хватает только на условия скотские. Тогда конфликтующие стороны пошли на компромисс: начальство продолжало платить как платило, а бригада продолжала балдеть как и балдела. Все остались довольны. Кроме водителей. Но тогда те приходили ругаться к слесарям, те отвечали: