Фелисити Паркер сидела за столом, ковыряя ложкой в миске с хлопьями. Мама не отпустила ее к подруге, мол, пока не поешь, из дома не выйдешь. Фелисити тяжело вздохнула, изнывая от желания проверить сообщения на телефоне: родители никаких гаджетов за столом не терпели, и если бы Фелисити нарушила их глупое правило, то ее ждала бы долгая скучная неделя вообще без мобильника и социальных сетей.
Летние каникулы означали одно: скоро будет родео. Приедут ковбои, настоящие звезды, Лаки Бриггз и Сторм Кроули. Она, конечно, просила, нет, умоляла родителей отпустить ее на танцы в конце недели и даже выполнила дополнительную работу по дому. Пойти она, естественно, собиралась без предков; не хватало еще, чтобы они следили за каждым ее шагом. Это же какой стыд! Оставалось убедить папу с мамой, что она уже взрослая – шестнадцать лет как-никак – и может обойтись компанией подружек.
Фелисити взглянула на отца. Тот с головой ушел в чтение кипы документов.
– Пап, так вы отпустите меня на танцы с Эйми и Кейт?
– Ты с Дериком пойдешь? – спросил отец, не отрывая взгляда от разложенных на столе бумаг.
Фелисити встала и отнесла миску в мойку.
– Нет, мы вчера вечером поругались, и он больше со мной не разговаривает.
– И чего тебя так тянет туда пойти? – Отец поднял на нее раздраженный взгляд. – Там будет разнузданная толпа ковбоев, бог знает каких хулиганов и полно приезжих. Что-то мне не хочется отпускать тебя одну. Давай все же мы с тобой пойдем?
Фелисити взглянула на него как можно трагичнее:
– Я тебя умоляю, мне уже шестнадцать, а Эйми скоро семнадцать. Если не пойду, девчонки меня на смех поднимут. Я же всего на один вечер, с семи до десяти. За три часа ничего не случится. Ну, папочка, ну отпусти меня, пожалуйста…
– Она работала по дому, – напомнила мама, привалившись к кухонной стойке и отпивая кофе. – Забросим ее на танцы, а потом заберем, что такого? У меня полно знакомых пойдет, приглядят за ней.
– Вот вернусь с работы, тогда и поговорим. – Отец встал, собрал бумаги и хмуро посмотрел на Фелисити: – Не вздумай больше донимать этим маму, поняла?