– Да-да, сейчас-сейчас, у меня для тебя кое-что есть. – и исчез в глубине дома.
«Кое-что есть? – Задумалась Анна, – Что у него может быть для меня…?» И она крикнула в темноту дома:
– Не могли бы Вы позвать Тамару!?
Но в ответ услышала приближающиеся шаги пожилого человека. Из комнаты на уличный дневной свет снова вышел старичок. В старой, сухой руке он держал бумажный пакет, сверху которого была приколота записка «Для Анны». Девочка взяла из рук старика свёрток и прижав его к себе подняла глаза на мужчину.
– Это тебе. Просили передать. Сами они уже уехали, утром ещё. – снова сказал старичок, указывая на свёрток.
Анна поблагодарила мужчину и отойдя от дома развернула свёрток. Бегло прочитав его, она положила его в сумку. «Так, – Подумала Анна, – они выехали из дома четыре часа назад, корабль стоит в порту десять часов. Я ещё успеваю попрощаться с подругой». – И Анна быстрыми шагами направилась в сторону порта. Пройдя две улицы, девочка услышала рядом с собою шуршание велосипедных колес по мокрой дорожке.
– Добрый день, Анна! Куда ты так торопишься, с утра пораньше? – потревожил её мысли голос мальчика.
Облокачиваясь на велосипед, остановился рядом с ней парнишка, звали его Мирон. Его светло русые немного кучерявые волосы были взлохмачены ветром, а на загорелых худых щеках виднелись маленькие ямочки, когда он широко улыбался. Мирон был немного старше Анны, ему было около четырнадцати лет. Как правило он был молчалив и заговаривал с кем бы то ни было первым, очень редко. Но сейчас его встревожила ранняя спешка Анны, голубые кеды из парусины на её ногах были сырые от луж и мокрой травы. Подол нежно-голубого платья влажный. Мирон понимал, что Анна куда-то торопится. он всегда был чем-то увлечён и не тратил время на глупости. Кто не был с ним знаком, мог подумать, что он высокомерный мальчик. Но на самом деле он был чутким и внимательным. Мирон не имел родной семьи, он был приёмным. Его забрали из детского дома, когда ему было три года, он плохо помнил своих настоящих родителей и всё же образ матери и любящего отца был перед его глазами. Он не знал почему его родителей больше нет с ним, никто ему никогда не говорил об этом, а он и не хотел спрашивать. Ему очень хотелось верить в то что он просто потерялся, и родители до сих пор где-нибудь ищут его. При этом он сохранил любовь в сердце по отношению к людям, и был очень благодарен своим приёмным родителям за их заботу. Приемный отец никогда не называл его по имени или «сынок», но всегда ласково обращался к нему «дружочек». Как-то он сказал ему, что как бы он ни старался, он не сможет заменить родного отца и претендовать на эту роль не будет. Приёмные родители были людьми очень обеспеченными, в свою очередь они старались дать ему многое. Они вкладывали в его образование, обучали его игре в шахматы и на пианино. Мирон владел несколькими иностранными языками и даже учился правильно писать китайские иероглифы.