Артур отвел взгляд первым, рывком поднялся и вышел из кабинета, как можно громче хлопнув дверью. Тимур догнал его только на первом этаже. Они вместе вышли во двор, молча закурили.
Пятиэтажка соединялась углом со второй точно такой же, закрывая уютный тенистый двор от проезжей части. С другой стороны двор вдавался на территорию колледжа. Их разделял высокий металлический забор, а от глаз студентов прикрывали разросшиеся кусты черемухи, акации и сирени. Сюда редко заходили чужаки.
– Комаров! – воскликнул Артур, спустя несколько минут молчаливого сопения. – Комаров! Верх идиотизма!
– Он действительно хороший напарник, – возразил друг. – Несмотря на вашу многолетнюю войну, он остается неплохим Хранителем.
– Напомни мне, – с издевкой проговорил Артур. – Почему мы до сих пор дружим?
– Потому что никто, кроме меня, не скажет тебе правды, – пожал плечами Тимур так, словно это было самым очевидным в мире. – Хочешь еще?
– Воздержусь.
Ему нужно было что- то сделать. Внутри сжалась тугая пружина, которая вот- вот выстрелит. Его трясло от негодования. Отдать дочь почти своей сестры человеку, который искренне ненавидит их всех!
Гриша и Рома подплыли к ним взмокшие и вымотанные. Гриша – здоровый бугай два метра ростом и лишь немного меньше вширь, Рома – ростом с Тимура, крепко сбитый блондин с грубыми чертами лица, словно кто- то забыл закончить свою работу и выпустил его таким в мир. Он отличался мягким и добрым характером, совершенно не вязавшимся с внешностью. Гриша же был красив, как киноактер. Темно- русые растрепанные волосы, светло- карие глаза, правильной формы губы, правильные скулы, правильный нос, белоснежные ровные зубы. Он весь был до того правильный, что иногда хотелось отвернуться и не смотреть. Гриша ненавидел свою внешность за избыточное внимание, но научился мастерски этим пользоваться в работе и в жизни. Иногда Артур замечал, как друг раздраженно морщится под влюбленными взглядами девушек, неприкрыто пялившихся на него. Мало того, что Грише достались невероятная внешность и атлетическое телосложение, характер у него был добрый и отзывчивый, а к девушкам он относился до того галантно, что, будь он даже самым уродливым на свете, они бы таяли только от отношения.
– Да на тебе яичницу жарить можно, – хмыкнул Гриша, поправляя отросшие волосы.