Солнце щипало глаза, что-то шаркало рядом, и так шумно. Это были чьи-то ноги в серых носках и тёмно-синих тапочках. Пожилая дама суетилась возле плиты. То отходила к холодильнику, то возвращалась, шаркала к раковине, чуть включала воду, выключала и шаркала к столу.
– Проснулся. – Улыбнулась женщина.
Василий буркнул утвердительно в ответ и сел, ощутив, как сползающий тёплый плед обнажает его кожу, пощипывая прохладным воздухом. Он сидел в одних лишь трусах.
– А где моя одежда? – Его голос выдавал удивление и даже какое-то отчаянье.
– Простите, но пришлось уж вас раздеть. Не спать же в одежде, тем более всё было перепачкано. Сейчас принесу. – Старушка улыбнулась, пошаркав тапочками.
– А который час? – Был его следующий вопрос, когда ему протянули пахнущие чистотой сложенные в стопку вещи.
– Почти восемь. – Женщина кинула взгляд на часы, что притаились над дверью.
– Восемь вечера и так светло. – Он поддерживал светскую беседу как мог.
– Восемь утра. – Улыбнулась дама, расставляя тарелки и выкладывая первую порцию скворчащих оладий, только что поддёрнутых с плиты.
– Как восемь утра? Я всю ночь проспал здесь?
– Сударь, вы почти три дня спали. А теперь садитесь за стол. Давайте, давайте, не стесняйтесь.
– Я пойду.
– Тогда вы обидите меня как хозяйку, отказавшись позавтракать с нами.
Всё это звучало, как в тех романах, что он так не любил на уроках литературы. Пафосно на «Вы», прямо с апломбом, словно над тобой смеются.
– Садитесь, и будем знакомиться. Ядвига Дмитриевна.
– Василий. – Стул черканул по полу и скрипнул под парнем.
– Очень приятно, Василий. – Дама налила чай в большую пузатую кружку с огромными, но очень красивыми розами. Тонкая нить пара скользила от бурого, почти чёрного, ароматного чая, от золотистых коврижек, что красовались на блюде.
– Сгущёнка, мёд. Кушай.
Наконец, разговор стал уютным, без «вы» и «соизвольте».
– Доброе утро. – Нежный голосок ворвался на кухню. Лиза была в большом белом халате поверх футболки и спортивных брюк.