Сердце, не успев остыть, бойко стучало, но мысли текли спокойно и легко.
За много дней пути отсюда, шумят в клубящемся тумане громады каменных городов, удивляют белый свет сказочные царские дворцы, идут по широким мощёным улицам тысячи разных людей, не знающих о том, что в далёком заснеженном селе он сейчас думает о них.
Глядя вслед саням, превратившимся в еле различимую тёмную точку, Мальчик ощущал то легкое и светлое дыхание будущего, которое бывает только у детей.
Будущее, далёкое и неразличимое среди простой крестьянской жизни, пока не волновало его предчувствиями, и не будоражило невероятными мечтами.
Он глубоко вдыхал прохладную свежесть деревенского воздуха, наслаждаясь приятным, почти забытым чувством свободы в этом огромном мире.
Ударил благовест. Заколебались снежинки в воздухе, дрогнув от резкого звука. Где-то за селом вздохнул степной ветер, еле заметно шевельнув тонкие, обледенелые веточки молодой березы прислонившейся к сараю.
Тишина начала таять, уносясь в высоту светлеющего неба вместе со звоном колоколов.
Митрофан улыбнулся. Тихонько, стараясь не спугнуть выглянувший в прореху между облаками краешек белого солнца, запел:
Чтой-то звон, да чтой-то звон
Да с нашей колокольни…
5 августа 1895 Воронеж.
− Митрофан Ефимович, отец Иоанн велит сей же час подняться к нему, − выпалил бурсак, просунув голову в дверь кабинета.
Пятницкий поднял взгляд от бумаг. Махнул рукой давая понять, что не задерживает. Коротко стриженная голова скрылась за дверью.
Встал из-за стола заваленного папками, амбарными книгами и листками с расписками. Потянулся. Поправил галстук и смахнул пыль с рукава. На всякий случай сунул под мышку отчёт над которым трудился с утра.
Шагая по лестнице к кабинету отца Иоанна догадывался, что, не смотря на запыхавшийся вид посыльного, особой срочности в его присутствии нет. В училище всё делалось без спешки. Затребованные им на прошедшей неделе бумаги доставили лишь через два дня, хотя архив находился на соседней улице.
Секретарь в приёмной кивнул на дверь кабинета. Значит можно войти без стука. Пятницкий устроился на должности эконома в училище недавно, но уже усвоил некоторые порядки.
Смотритель училища отец Иоанн (в миру Иван Иванович Путилин) пил чай из большой фарфоровой чашки. Рядом стояла вазочка со смородиновым вареньем и корзинка со сдобными булками.