– На кой сдался тебе, старик, этот дерзкий парень? – удивился надсмотрщик, – Он все одно не жилец. С таким гонором замордует начальство лагерное. И не таких ломали на поселении. Холод какой. Может и до утра окоченеет.
Чай все же передал. Кружку если и обнаружат при смене постов, то ничего не заподозрят. Кормить арестантов все равно полагалось.
Неваляшка осушил кружку до дна, проглотив сахар, чтобы хоть чуточку согреться и немного набраться сил для нового дня. Он заметил в углу что-то блестящее и разглядел в темноте православную икону.
Материнскую молитву он знал наизусть, но даже в Испании под разрывами фашистских бомб, ему было не до просьб Господу. Там он рассчитывал на себя, майора Трояна и ребят и диверсионного отряда.
Здесь же мог помочь только Бог. Николай встал на колени и принялся усердно молиться.
«А любит ли Бог греков? – вот какой вопрос не давал покоя узнику. И он отвечал себе, отвергая собственное сомнение. – Любит…»
Греки возрождались из пепла всякий раз, когда их пытались истребить. Они выжили на чужбине, потому что им помогала их память. Бог не лишает памяти своих возлюбленных сыновей.
Наутро дерзкий грек «не сдох». Именно так доложил вертухай лагерному начальству. Ну что ж, после того инцидента с Николая глаз не спускали. Требовали двойную норму по выработке породы. И он ее давал, что показалось начальству странным.
– Без крепильщиков, сам в забой ходит. Дальше всех углубляется. В одиночку. И две нормы дает. Это как? – было решено за ним проследить.
Как выяснилось, бревна для подпорок кустарный рационализатор не использовал. Долбил породу по кругу, образуя толстые колонны и тем самым экономил дефицитный лес.
И вот настал момент, когда с «передовиком производства» стали считаться, ведь партия требовала свинец, все больше и больше – война была на носу. А такая голова могла пригодиться.
Романопулос почуял, что настал момент выдвигать собственные требования. Претендовать на свободу было бессмысленно, поэтому он попросил использовать сэкономленные бревна для строительства нового барака, пообещав, что выведет рудную гору под Кентау в победители социалистического соревнования.
Такая заманчивая перспектива сломила сопротивление лагерного командования окончательно, и скоро новый барак совместными усилиями и вопреки скептикам даже среди осужденных построили. Он приютил и самого инициатора, ютившегося до этого в будке с инвентарем, который не разрешалось отапливать, валежника и на барак-то не хватало, степь как-никак.