– Я не могу. Скажу только, что не ошибся в мистере Амстридже. – Снова повисла пауза. – Генри выполнил свою работу. Три недели назад я выехал на встречу с ним. Моей задачей было переправить их обратно в Англию, но я не успел. – Рамзи замолчал, лицо его было напряжено, руки сжались в кулаки. – Когда я пришел на место встречи, Генри был смертельно ранен, но еще дышал. Поверьте, лорд Харткейвуд, для меня это не просто потеря агента – для меня это личная потеря. Если бы я только пришел на пять минут раньше… Заклинаю вас молчать о том, что узнали от меня!
Граф встал, подошел к столику, на котором стоял графин с бренди и налил два бокала.
– Не беспокойтесь.
– Он в вас не ошибся. Есть еще одна вещь: когда Генри умирал у меня на руках, он протянул мне это, – Рамзи достал что-то из кармана и протянул Джону. – Он пытался что-то сказать, но не успел. Я думаю, он хотел, чтобы я отдал это его жене, но теперь вещь принадлежит его дочери.
Граф посмотрел на предмет в своей руке: это оказался амулет овальной формы из золота на золотой цепочке, достаточно большой. Посередине искусный мастер вделал крупный рубин, по периметру шли более мелкие рубины, а между ними – мелкие бриллианты. Его нельзя было назвать изящным украшением: он скорее подходил мужчине, чем женщине.
– Я передам ей его, когда придет время, как, впрочем, и другие драгоценности. – Джон положил украшение в шкатулку и добавил: – Через несколько дней мы все переберемся в Валлистоун, это мое поместье в графстве Суррей. При необходимости пишите мне туда. Перед отъездом я отдам документы, которые вы мне передали, своему поверенному. Если у меня возникнут вопросы, я сообщу вам. И да, я найду применение для слуг Генри, не переживайте по этому поводу.
Рамзи ушел, а граф еще долго просидел в кабинете, пытаясь осмыслить случившееся. В голове засела мысль: как быстро меняется жизнь.