Майя в отчаянии оглядывалась по сторонам, но ничего, кроме этой злосчастной пачки, не выдавало того, что здесь недавно проходили люди. Сосны, стройными рядами подступающие к тропе, тоже молчали, не желая выдавать свои секреты пришлым чужакам.
– Вот он. Проход на утес, – Мишаня кивнул на скальные глыбы, каменными истуканами охраняющие узкую щель прохода.
Они остановились, словно не решаясь продолжить свой путь.
– Боишься? – спросила она его.
– Да нет, но как-то не по себе, – смущенно признался он. – Как будто в чужой дом без приглашения идем.
– А мне немного страшно, – вздохнула Майя. – До сих пор никаких следов Веры…
Он по-дружески приобнял ее и повел к скалам, что высились по обе стороны прохода двумя отвесными стенами. Она нехотя переступала ногами, всем телом сопротивляясь неизбежному. Очень хотелось развернуться и бежать прочь отсюда.
Выбравшись на свет из узкой щели, она прислонилась к каменной стене и виновато посмотрела на Мишаню:
– Миш, я дальше не могу идти. Нервы сдали. Осмотри здесь все сам.
– Хорошо, – кивнул он. – Ты очень бледная. Присядь на камень.
Она покорно села на камень, не замечая потрясающие виды, что открывались с высоты утеса. Водопад, срываясь вниз, искрился сверкающей пылью водяных капель. В облаке этих капель, нежно переливаясь, цвела волшебная радуга. Но страх уже сковал все ее существо, и замерзшие глаза не в силах были увидеть красоту.
Мишаня подошел и молча сел рядом с ней. Она слегка повернула к нему бесцветное лицо и обреченно спросила:
– Ты нашел ее?
– Да, – хрипло ответил он. – Ее тело лежит внизу на камнях.
Она стояла, прижавшись щекой к прохладной скале, безучастно наблюдая, как альпинисты пристегивают страховочные пояса и готовятся к спуску.
Чья-то рука похлопала ее по плечу. Майя, не оборачиваясь, вздохнула:
– Я же сказала, что не хочу.
– Ты даже не позавтракала, а уже пять часов вечера, – увещевала ее Ленка.
– Ну и что. Вы с Мишей перекусите без меня, – отмахнулась Майя.
– Тогда я тоже не буду, – Ленка убрала сверток с пирожками обратно в пакет.
– Как матери сказать? – чужим голосом сказала Майя. – Она не переживет…
Ленка силой развернула Майю к себе и заглянула ей в глаза:
– Поплачь. Тебе станет легче.
– Я не могу. У меня будто душа засохла, – жалобно скривилась Майя. – Осколок торчит в сердце, но оно не кровоточит…