В ответ он тоже начал проявлять агрессию и не подумал, что хоббиты не так сильны, как они сами о себе думают.
Саша Ж. в бешенстве вскочил с кровати и подлетел к Бильбо, который уже поднял красный таз и поволок в свою комнату. Саша Ж. не выдержал такой наглости. Бильбо что-то еще пробормотал, что – уже не важно, и сразу ощутил удар в лицо. Тазик выскользнул из его рук, и вода растеклась по старому ламинату.
«Я не буду с тобой драться, я не буду с тобой драться», – робким голосом пропищал Бильбо Б. и сразу же куда-то испарился.
Саша Ж. был взбешен не на шутку. Но это был еще не конец. Неведомым образом Бильбо снова очутился в нашем номере. Наверное, он все-таки хотел довести свое черное дело до конца. И это была его последняя фатальная ошибка.
Саша Ж. еще больше разъярился, когда увидел его на пороге, и разговаривать уже не стал.
Бильбо опять мычал: «Я не буду с тобой драться». А Саша Ж. пробил еще два удара в подбородок, и они оба упали, поскользнувшись на мокром полу. В этот момент я уже решил вмешаться, а то все могло закончиться плачевно.
Кровь хлынула из раны на подбородке Бильбо Б., и на полу появились «следы преступления». Он опять будто испарился – побежал жаловаться консультантам. К ним вызвали Сашу Ж., но тот отделался легким испугом без всяких последствий.
А Бильбо Бэггинс заклеил свой подбородок и больше не жил в нашем номере.
На его место перевели Диму М., которого все звали «Навля». Так как он был родом из небольшого городка с таким названием в Брянской области.
А вскоре включили воду, и все были в восторге от этого события. А об этой истории в 21-й комнате никто и не вспоминал, кроме меня.
Смело я войду в метро,
Распахну свое пальто,
Из кармана я достану
Не конфеты! и не сыр!
Я табличку чувств достану,
Чтоб кассир заморосил.
Примерно на десятый день пребывания в Центре мне пришлось посетить еще одно очень увлекательное действо. Оно называлось – Утреннее собрание.
Название было вполне позитивное, но то, что там происходило, у многих вызывало лютый ужас.
Утреннее собрание всегда проходило в групповой, это был огромный светлый холл на втором этаже с большими окнами и дверью, ведущей на большой балкон, на который всех выводили курить. При входе слева на полке стояло штук двадцать обшарпанных книг, библиотеку от холла отделяла широкая стойка, а на подоконниках ютилось множество горшков с неказистыми зелеными цветами. Вообще в доме было всего два помещения, способных выдержать большое скопление людей: групповая и столовая, и групповая была полной противоположностью столовой по всем показателям интерьера.