– Нет, – твердо отказала я.
– Нет? Решила показать свой характер?
– Я никуда не поеду и ничего не буду делать, пока не поговорю с отцом.
– Надеешься, что я тебе соврал? – ухмыльнулся он.
– Я в этом уверена!
– А в женишке своем ты тоже была так уверена?
Вопрос попал в цель. Больно. Это было очень и очень больно. Хоть я и надеялась, что это был хитрый тактический ход от Шахова, но надежда таяла все сильнее. Похоже, это не он звонил похитителю, а значит…
Нет, думать о том, что Тима просто предал меня, я не имела права. Слишком долго мы были вместе, дружили, болтали, общались. Да мы помолвлены, в конце концов! И папа всегда отзывался о нем, как о достойной партии.
– Это мое дело!
Лысый снова оказался в опасной близости, а у меня дыхание перехватило. Я уперлась спиной в стену и неожиданно поняла, что бежать-то больше некуда.
– Такая дерзкая, – с каким-то извращенным удовольствием протянул амбал, поставив ладонь на стену совсем рядом с моим лицом. Ощущение, что ловушка только что захлопнулась, ударило по нервам. – Что, страшно, мышка?
– Я не боюсь! – с вызовом возразила я. Точнее, очень постаралась вложить всю свою уверенность в интонацию. Но судя по всему, безуспешно. Мужчина только криво ухмыльнулся.
– С тобой будет интересно…
– Я не собираюсь… – Договорить не смогла – широкая ладонь легла мне на губы, лишая возможности высказать все, что хотелось.
– Ты слишком много болтаешь. Я этого не люблю. Если не хочешь оказаться подо мной и поработать другим местом, лучше держи рот на замке.
Нервно сглотнула, ошарашенно глядя на этого зверя. Никто и никогда не смел со мной так разговаривать. Даже отец. Он, конечно, тоже человек жесткий, но всегда держал себя в рамках. Этот же… Ему было плевать, кто перед ним. Грубый, неотесанный мужлан! А еще его взгляд… Он так и оставался холодным, расчетливым. Будто не было никаких эмоций в нем. Даже злость и ярость, которые я заметила в первый раз, обжигали холодом. Словно доза была просчитала до последнего грамма.
– Еще я не люблю повторять по два раза. Так что, детка, либо ты слушаешься сразу, либо придется начать тебя воспитывать. И знаешь… – его взгляд потемнел, а я поняла, что он снова наполнялся вполне себе мужским желанием. – Я даже не буду против, – уже гораздо тише добавил он, наклонившись ниже.