Эта наклейка прилагалась к билетам, которые купила Майя, и ее вид вернул девушку не только в ту ночь, где она танцевала, закрыв глаза, рядом с подругой, но и в следующий день, когда та упала в обморок на крыльце.
Майя услышала шаги.
Бренда сразу поняла, что что-то не так. Майя прочитала это на ее лице, когда та вошла с охапкой простыней: беспокойство матери за своего ребенка. Первым порывом Майи было рассказать ей, выложить все, снять с себя бремя страха и вины, которые давили на нее.
Но риск показаться похожей на тетю Лизу остановил ее. Не сейчас, когда необходимо, чтобы ее воспринимали всерьез. Однако ей пришлось объяснить слезы на своем лице, поэтому она откровенно рассказала о другой своей проблеме:
– Я принимала транквилизатор каждую ночь, чтобы уснуть, и на прошлой неделе он у меня закончился. С тех пор я вообще почти не спала.
Беспокойство на лице женщины стало еще сильнее. До ситуации с Фрэнком Майя все обсуждала с мамой. Теперь она говорила, пока они вместе застилали кровать, заправляя простыни под матрас и накрывая их одеялами. Было приятно вернуться к тому, как все было раньше. До того, как у нее появилась привычка скрывать некоторые вещи.
– Сколько ты принимала?
– Два-три миллиграмма на ночь… и обычно еще половину в течение дня.
Бренда выглядела расстроенной, но не удивленной.
– Доктор Барри никогда не прописывал тебе такие дозы, не так ли?
Майя покачала головой. Когда Бренда направилась к ней, она решила, что та хочет ее обнять. Но оказалось она собиралась проверить пульс дочери.
– Ты знаешь, как опасно резко отменять препараты?
– Потому я и здесь. – Не вся правда, но, по крайней мере, реальные факты.
Мама пристально посмотрела ей в глаза. Проверяла состояние зрачков.
Майя отстранилась.
– Хотя я почти уверена, что самое худшее уже позади. Мне просто нужно перетерпеть это и немного поспать.
На самом деле это было серьезно – за последние дни она спала лишь несколько часов, и ей действительно не помешало бы это объятие или любой другой утешительный жест. Но вместо этого Майя почувствовала, как и в другие трудные времена, что мама в своем беспокойстве относится к ней, как к пациентке. Она прижала ладонь к виску дочери.
– По крайней мере, у тебя нет температуры, но сразу скажи мне, если тебе станет хуже.
– Я…
– Или начнешь видеть мигающие огни. Или услышишь что-нибудь, чего на самом деле нет.