Отдел НКВД, в котором он работал, был секретным, да и профессор он был в области далекой от официальной науки. Его отдел занимался паранормальными явлениями, всевозможными религиозными культами, сектами, поиском людей с необычными способностями и конечно магией. Волшебством, которое все считали выдумкой сказочников, но которое на самом деле существовало. И с помощью его можно было многого добиться….
Исследования шли успешно, пока покровителя Сергей Сергеевича, благодаря которому и был создан отдел, не объявили врагом народа. После того как он пропал в подвалах Лубянки, взялись за отдел. Почти все сотрудники получили по десять лет лагерей.
Сергею Сергеевичу повезло, что семью его не тронули. Хотя повезло, это как сказать.Брат жены занимал видный пост в наркомате обороны и подключил все свои связи. Не побоялся родственной связи с семьей врага народа, в общем повел себя как подобает настоящему мужчине.
Сергея Сергеевича он выручить не смог, а вот семью спас. Сейчас профессор знал о своих родных, только то что они находились в эвакуации где-то в Казахстане. Профессор вновь вздохнул, но сделал наверно это чересчур громко, так как нары над ним заскрипели, и с них свесилась бритая голова Васьки Хромого, одного из подручных Будима.
– Слышь, ты, козел! – прошипел Васька, – хватит вздыхать, а то навечно пасть заткну!
Дальше последовала замысловатая матерная фраза, и профессор, поспешно закивал головой, стараясь не встретиться с вором глазами. Тот удовлетворенно хрюкнул, и голова его исчезла. Нары немного поскрипели и вновь затихли.
Сергея Сергеевич перевел дух, и мысленно пожелал этому уголовному отродью провалиться в ад, который ждет его не дождется. Кто-кто, а профессор знал, что он существует. Работа в отделе вообще сильно изменила Сергея Сергеевича, всегда отличавшегося веселым нравом. Да и как веселиться, когда видишь такое…..
Он отмахнулся от плохих мыслей и осторожно, стараясь не шуметь, достал из-под подушки семейное фото, где вся его семья была вместе. Он, жена и дочка Элла. Фотография была сделана три года назад, перед самым лагерем, когда Эллочке было всего два года. Сейчас это была единственная фотография связывающая его с прошлой жизнью. В тяжелые минуты она всегда помогала профессору, помогла и сейчас. Он с трудом подавил рвущиеся наружу слезы и закрыл глаза.