НеСказ 1. «КотФуцианство»
Тень шпиля от колесницы расплывается по горизонту. Ра2 взглядом устало её провожает и выдыхает:
– Последний раз.
Небо напополам разверзает крик пикирующей птицы.
В доме Джея рождается масти рыжей – крупный кот.
– Ну, привет, Игорь! – знакомый голос, что испокон, расплывается в улыбке.
Открывает глаза Рыжий да рассматривает мир вокруг.
Всё верно. Левый берег Волги. Центр города «Пса» – перевернутый3, как название «Леса». Имя матери воплощения – оплот «света», значащий «розовый цветок лотоса». Рядом – Джей. Взгляд еще не ясен его. Поиск блуждает. А что с лапами? Глянь, а подушечки на них – цвета розового, девичьего совсем. Смущается Солнцеликий. Утешается тем лишь, что штрих сей – от матери.
С тех пор, как Джея покинул Пёс его верный – умер, стал человече носиться с Игорем, аки с братом. Вместе росли да мужали. Кот же единственным стал, кому откровения заблудшего в ночи выслушивать приходилось. Вместе пили они да ели, друг друга лечили, да мир свой – дом берегли. Время шло, заселяли свой терем другими душами кошачьего племени. Рожденными ли, спасенными – не важно. Все во благо того, дабы матери Джея не было скучно, когда странствия звали его на путь познания. И вот однажды…
– Да гори оно все синем пламенем! Собирайтесь, сворачиваем манатки4! – не стерпела предательства мужа, простенала. Проклятьями гнездо семейное усыпала женщина главная и молнию слов своих – да разверзла купол поднебесный.
Делать нечего. Погоревали. Собрались и отправились в путь к новому дому. Пусть не по своей воле тот сыскан был.
Едва завидели Джей с Котом пристанище новое – оба вздрогнули: на перекрестке улиц, у края дороги стояла изба нечистая. Крыша её, доселе небесного цвета, ныне серая, ветхая, мхом поросла. Чердак да подвал одолели грибы с паутиной. Рот разинув на идолище такое, – народ мимо окон ходит. Утварь от старых хозяев осталась брошенной на съедение бога Kala5. Да и сама история места – припорошена тайной и мраком. Соседи все шепчут, остерегаются колдовства.
Окинул Кот Оком всевидящим – времени капище, оглянулся на Джея: душу друга его печаль разъедала. Утрата взрезала радость от расплаты за судьбы чужие. Что тут сделаешь. То родные. И вздохнул Солнцеликий, сам поник было. Но в последний миг зацепился за семя памяти – Кто он таков, да зачем сюда прибыл. И в последний раз принялся, коль стал былью, будить товарища. Довольно растягивать на столетия одну Песнь.