Любовь есть дар судьбы, смиряет гордецов.
Она прощает всё, не налагая вето
на несовместимость душ и грубое словцо,
любимой красота простит её за это.
Мой поклон тебе за всё, что было,
на колени встану за то, что будет.
Уверен я: ты мой облик не забыла
и время нас с тобою не рассудит.
Я был удивлён нашей первой встречей,
с мечтами я встретился лишь на второй.
Вот и настал тот долгожданный вечер,
когда мы снова встретились с тобой.
Ты отреченно была обнажена,
нам стало некогда грустить,
моей любовью ты была поражена
и не смогла меня уже ты отпустить.
И было ясно, что не нужны слова
на чистой белизне страниц
и лучше убежать на острова,
где нет угрюмых, скучных лиц.
Я весь воспоминаниями измучен,
смутной песней затравленных струн.
С твоим образом стал неразлучен,
им исцеляюсь, как старый колдун.
Твои мысли были значительно выше
помысла автора этих строчек.
Ты озаряла купе, мы стали ближе
на площади меньшей, чем покрывает почерк.
Пространство заполнилось смыслом любви,
мир состоял из наготы и морщин,
как вера приходит от постоянной мольбы,
так сильная любовь поглощает мужчин.
Наш поезд летел на Ригу, словно ветер.
Ты, как в айсберг была вмёрзшее пианино.
В этих широтах окна глядят на север
и ты долгожданным оргазмом стала ранима.
Ты расплетала меня, как платок,
сладострастно наслаждаясь любовью.
Я прессовал тебя, как каток,
мы чувствам своим дали волю раздолья.
На крыльях любви взлетели с перрона.
Скорлупа куполов и позвоночники колоколен —
узкие улочки на фоне природного лона.
Твой вирус вошёл в меня, я понял, что болен.
От лица фото легче послать домой,
чем срисовать Ангела в профиль с неба.
Знать бы, что кривая может стать прямой,
когда соединяются в любви твоё и моё тело.
Ты была соткана из нежных строк,
поэтом, музой окрыленным,
я склоняюсь у твоих ног
и остаюсь всегда влюбленным.