Очутившись здесь впервые, я была уверена, что это просто ошибка.
Как же так, я – дочь Великого хана, наследница трона, не последний человек в ханстве! Как меня могут похоронить заживо среди ужасных гробниц?
– Не знаю, что вы там придумали, но с рук это вам не сойдет! – угрожала я жрецам каждый раз, когда они приходили. – Когда меня найдут, всех вас с позором казнят!
Жрецы ничего не отвечали. Они оставляли мне еду и кое-какие вещи, вроде куска мыла и тряпок, которые условно назывались одеждой, а после делали подношения пещерным духам и уходили. Я смотрела, как они закрывают гигантские каменные двери, обитые металлом, и ждала, что вот-вот сюда ворвется орава вооруженных стражников из дворца, чтобы отвезти меня домой.
Прошло много времени, прежде чем я поняла, что никто за мной не придет.
Сначала я долго лила слезы, утопая в боли, обиде и жалости к себе.
Это несправедливо, нечестно, кто-то должен вернуть меня во дворец, – думала я.
Потом слезы иссякли, и меня всё сильнее начала окутывать злоба и лютая ненависть. Я перестала угрожать жрецам, взывать к их совести или напоминать о своем высоком положении. Это было бесполезно – они не разговаривали со мной, будто я была предметом интерьера.
Мысли о великой несправедливости сменились мыслями о побеге. Спасателей я уже не ждала – очевидно, никто и не стремился вызволять меня из пещер. Лишь один человек мог мне помочь, и этим человеком была я сама.
– Не жди, выбирайся отсюда, – сказала я себе однажды.
И твердо настроилась сбежать, полагаясь лишь на свои силы.
Поскольку двери открывались только с приходом жрецов, шансов у меня было немного, но я всё равно пыталась выбраться на свободу и каждый раз получала по шее. Зато так я узнала, что жрецы приходят не одни – снаружи остаются караулить два вооруженных стражника. Они каждый раз прибегали жрецам на выручку, избивали меня до потери сознания и забрасывали подальше в пещеры.
Ссадины и синяки постепенно заживали, а озлобленность и ненависть возрастали всё сильнее. Но ненавидела я не жрецов и даже не этих стражников. Они просто исполняли приказ. Во всех моих страданиях был виноват Жанбулат, мой родной дядя.
Думаю, он с самого детства завидовал моему отцу, который родился наследником трона. Отец был добрым и мудрым человеком, его правление стало для Алтан-Газара лучшим временем за всю историю нашего ханства: он не развязал ни одной войны и поддерживал мир с соседними государствами, что привело к взаимному культурному обмену и выгодной торговле. В Алтан-Газаре появились невиданные доселе вещи и удивительные люди. Всё было прекрасно, все были счастливы. Все, кроме Жанбулата. Одни духи ведают, чем именно он был недоволен. Вероятно – всем. Но особенно тем, что родился младшим.