Но когда появился хрупко-грациозный силуэт, он почувствовал, что как будто начал таять, благодаря постоянно обновляющемуся чуду эсперанто.
– Вот достойный любви человечек, к которому я бы никогда не имел никакого отношения, с которым я бы даже никогда не решился заговорить. Но благодаря эсперанто, она приезжает с обратной стороны планеты, как мне кажется, с единственной целью – чтобы я встретил ее. Единственную. Только я. Полностью доверившись мне. Чтобы я открыл ей парижский мир. Как будто под знаком зеленой судьбы.
С распирающим грудь сердцем он мысленно послал благодарность памяти Заменгофа.
– Добро пожаловать в Париж! … госпожа Китаогитсуми.
Такими были слова банального приветствия, которые стали началом невообразимого приключения Паскаля Лоренса и которые должны были характеризовать всю его оставшуюся жизнь. Когда он подхватил чудовищно пухлый чемодан, закрыл за Ней дверцу своего автомобиля, припаркованного поблизости, и включил мотор, он уже мчался в другом мире…
Она приехала не прямо из Иокогамы. Она только что побывала на конгрессе в Штутгарте и приехала в Париж, чтобы провести здесь четыре дня перед длительным путешествием по Европе в многонациональной среде эсперантистов. Это был грандиозный вояж в ее жизни: большой, первый и, возможно, неповторимый. На протяжении многих лет супруги Китаогитсуми откладывали деньги на этот проект. Все было обустроено, тщательно организовано, все билеты куплены, места зарезервированы, взносы за конгрессы уплачены, когда… жестокий приступ подагры атаковал беднягу-мужа Китаогитсуми.
Суровой стала и ситуация. Что делать? Все отменить? Это предложила она. Это отверг он. Великодушно он отменил свою поездку:
– Езжай одна. Моя болезнь причиняет не столько боли, сколько неудобств, и не так страшна. Воспользуйся запланированной возможностью, не раздумывая. Я побываю в Европе в другой раз. Да хранит тебя бог!
Так она пересекла половину земного шара, хранимая богом в отсутствии мужа, чтобы посетить разные страны, города, музеи, гастрономические заведения, дворцы, замки, церкви, театры, единомышленников и заседания – в таком огромном количестве, из которого нормальный человеческий мозг не мог бы запомнить и десятой доли.
Поэтому она тоже отдыхала в «Ягуаре», убаюкиваемая быстрой ездой, рядом с Паскалем Лоренсом. Преображенным Паскалем Лоренсом. Уже много лет его международные связи больше завязывались в среде уважаемых знаменитостей, не обязательно людей строгих нравов, но, в общем, слишком поглощенных в свои правила, чтобы заставлять биться сердце ради посторонних дел, или абсолютных спиритуалистов. Со своей юношеской поры он помнил и другие, более теплые чувства окружающих его людей, но это было во времена, если не забытые, то, по крайней мере, безвозвратно ушедшие.