– Зеленое?
– Она была в нем. Бедра – во. Она все спрашивала меня, не родственник ли Сеймур той самой Сюзанне Гласс, у которой салон на Мэдисон-авеню – дамские шляпы.
– Но что он сказал? Доктор.
– А. Ну, ничего такого на самом деле. То есть, мы же в баре были и все такое. Было ужасно шумно.
– Да, но он… ты ему рассказала, что он попытался сделать с креслом бабули.
– Нет, мама. Я не очень углублялась в детали, – сказала девушка. – У меня наверно будет возможность поговорить с ним еще. Он с утра до вечера в баре.
– А он не сказал, что есть вероятность, что он может начать… ну, знаешь… чудить или вроде того? Сделать что-то с тобой!
– Не совсем, – сказала девушка. – Ему требовалось больше фактов, мама. Им нужно знать о твоем детстве… всякое такое. Я же тебе говорила, мы едва могли разговаривать – до того там шумно
– Ну, что ж. Как твое синее пальто?
– Нормально. Пришлось вынуть немного подкладки.
– Как одеваются в этом году?
– Ужасно. Как с луны свалились. Сплошные стразы – на всем, – сказала девушка.
– Как ваш номер?
– Нормальный. Просто нормальный, ничего особенного. Не получилось достать номер, в котором были до войны, – сказала девушка. – Люди ужасные в этом году. Ты бы видела, что за нечто сидит рядом с нами в столовой. За соседним столиком. Такой вид, словно они в кузове приехали.
– Ну, так теперь повсюду. Как твоя нижняя юбка?
– Слишком длинная. Говорила же, слишком длинная.
– Мюриел, я тебя только раз еще спрошу: ты действительно в порядке?
– Да, мама, – сказала девушка. – В девятнадцатый раз.
– И ты не хочешь вернуться домой?
– Нет, мама.
– Твой отец сказал вчера вечером, что он бы с готовностью оплатил дорогу, если бы ты уехала куда-нибудь одна и все обдумала. Ты могла бы устроить отличный круиз. Мы оба подумали…
– Нет, спасибо, – сказала девушка и сняла ногу с ноги. – Мама, этот звонок обойдется в целое со…
– Только подумаю, как ты прождала этого мальчишку всю войну – то есть, как подумаешь обо всех этих очумелых женушках, которые…
– Мама, – сказала девушка, – нам лучше закругляться. Сеймур может войти в любую минуту.
– А где он?
– На пляже.
– На пляже? Без тебя? А он хорошо ведет себя на пляже?
– Мама, – сказала девушка, – ты говоришь о нем, словно он какой-нибудь маньяк…
– Ничего подобного я не сказала, Мюриел.
– Ну, так это прозвучало. То есть, он там просто лежит. Не хочет снимать халат.