Рэй размышляла об этом в течение пары минут, глядя вниз на Абиссинию, которую мы миновали на высоте трех миль, чтобы избежать мадагаскарского трафика. Люди там наверняка уже слышали о гибели пшеницы. Мое ведомство будет завалено тревожными запросами. Наконец девушка повернулась ко мне, ее лицо приобрело серьезное выражение.
– Вы не ответили на мой вопрос, Боб. Насколько плохи наши дела?
Я перехватил мрачный взгляд Джона и посмотрел девушке в лицо.
– Завтра весь мир должен перейти на сокращенный рацион.
На более низких уровнях виднелся оживленный поток туристов, следующих по течению Нила в Ньянза.
Вскоре мы оказались над унылыми пустошами пустыни, а я стоял у расположенного с юга иллюминатора и обдумывал ситуацию, прокручивая в голове схемы до тех пор, пока не почувствовал умственную усталость. В качестве аргумента я обратился к замечаниям Джона о больших переменах.
"Что толку, – с горечью подумал я. – К чему все это, этот прекрасный идеал в своем воплощении? Мир делал поразительные шаги, но спотыкался о собственные пятки. Голод посреди изобилия, только потому, что мы жили по самым высоким стандартам!"
Мне пришло в голову, что до перемен Рэй Эббот и я не смогли бы совершить эту небольшую поездку из Мельбурна в Каир, не вызвав разговоров, которые погубили бы репутацию девушки. Но сегодня, благодаря хорошим матерям и заботливым учителям, мужчины так же ревностно относятся к своему целомудрию, как и женщины. Молодой паре можно доверить побыть наедине, и общество давно это признало.
Конечно, как отметил бы Джон, экономические условия тоже имеют значение. Мир наслаждается гораздо большей свободой и комфортом, но мы, вместо того чтобы предаваться праздности, используем свое время и деньги для более высоких потребностей, чем телесные удовольствия. Если подумать, то и до перемен именно бедные, а не богатые, имели большие семьи.
Улучшились и критерии "джентльмена". Раньше его главной амбицией было сказать какую-нибудь героическую фразу, чтобы спасти нежные чувства женщины. Сегодня от него ожидают, что он проживет свою жизнь ради человечества; это гораздо лучше, чем старый вариант – жить за счет чужого труда.
И снова я подумал о поразительном прогрессе изобретений со времен соглашения. Этот триплан развивал скорость до четырехсот миль в час, его можно было остановить в воздухе, направить прямо к земле без малейшего напряжения и сразу же поднять вверх. Ранние образцы, хранящиеся в музеях, не развивали скорости более ста пятидесяти миль в час и должны были стартовать с разбега, с земли. При посадке такие самолеты нередко выходили из строя и наносили увечья летчику.