Ее покойный муж Гарольд был игроком. Свою страсть он и не скрывал, пропадая вечерами в самых сомнительных заведениях столицы, и постепенно богатое приданое, полученное от отца Тильды, утекало – на долги, на любовниц, на дурманящие разум зелья. И погиб муж как-то внезапно. Проигрался или просто ввязался в авантюру и стал неудобен как свидетель – Тильда не знала. А когда Гарольд умер, оказалось, что он был должен огромную сумму господину Коро, и этот долг лег на плечи Тильды как наследницы изрядно потрепанного состояния.
Десять лет Тильда всеми правдами и неправдами искала деньги, чтобы избавиться от этого долга. Сердце Родерика Коро не знало сомнений и боли, а власть была сильнее власти Сената.
Тильда знала, что двери и решетки на окнах не защитят ни ее, ни сына, как не защитят брата стены отцовского дома в Ларте.
Она поправила ремень тяжелой сумки и решительно зашагала в сторону Жемчужного кольца.
Всю дорогу ей казалось, что за ней кто-то идет, прячась за спинами прохожих. Один раз, обернувшись, она увидела, как какой-то мужчина скользнул в боковой переулок, а потом все та же полусогнутая тень, прижимаясь к стенам, последовала за ней дальше. Тильда усмехнулась про себя. Следят. Ну и хорошо – пусть Родерик Коро знает, что она не боится его.
У ворот дома Тильду встречал Эрин. Он поклонился и доложил, что дома все в порядке.
– Что-то вы поздно, госпожа, я боялся за вас… – начал он ворчливо-доброжелательной скороговоркой, к которой Тильда привыкла с детства. – Сбегал на площадь, поспрашивал. А мне и говорят, мол, ушли вы… Ох, заставили вы меня поволноваться-то… Одна ходите, а сейчас вон, говорят, в переулке Красильщиков двух женщин убили, вывернули наружу все внутренности и… Сумку-то давайте сюда, что же вы… Тяжело же. Воду вот приготовил, она еще теплая, а ужин наверняка уже остыл… Ой, одежда ваша…
– Прости за беспокойство, Эрин. – Тильда ласково улыбнулась, отдавая ему сумку. – Меня задержали дела.
По улыбчивому, в морщинах, лицу мужчины пробежала тень, серые глаза потемнели, словно их накрыли грозовые тучи. Но он лишь поднял фонарь повыше, чтобы осветить Тильде дорожку через сад.
– Все-то вы в заботах, госпожа! Сердце кровью обливается, глядя… Вы бы нашли толкового парня, вот хотя бы… как его зовут? Кажется, Матиас… Или Морис?.. Такой высоченный – вот его бы да пристроить в охрану…