Но Доран Айхавен был иного мнения. Его не интересовало, будет ли храм надежным, простоит ли он, служа людям, долгие годы. Возможно, делал он это еще и в пику Агорату, с которым у него были не самые дружественные отношения.
– Я понимаю, госпожа Элберт, – откликнулся, вставая, министр. – Разве способен я отказать вам в просьбе?.. Женщине, которая при желании могла бы подчинить себе любого сенатора одной улыбкой? Но увы, вам милее находиться в обществе грубых работяг. Разве они ведут себя честно? Ваш мастер-строитель, например? Он крал у ведомства деньги. А у вас, моя госпожа, при этом, огромные долги.
Тон господина Айхавена казался сочувствующим, даже – восхищенным. Он играл. Это были замысловатые игры Ретты, хитрой лисы, что путает ниточки, жонглирует судьбами, как клубками шерсти. Темные, жестокие игры.
Доран Айхавен стал главой ведомства два года назад – явился из своей провинции, словно выскочил на пружине из-под крышки шкатулки с секретом. Они даже танцевали на приеме в ведомстве – Тильда хорошо запомнила его взгляд, полный превосходства и торжества: министерское кресло, которое он занял, сначала прочили ей.
Первая их стычка произошла почти сразу же после того, как Доран обжил кабинет Якова Литта – из-за расширения улиц в Железном кольце. Тильда тогда вытребовала у Сената личный контроль над ходом работ. Этого поражения господин Айхавен простить ей так и не смог.
Он ленивыми степенными движениями наливал вино в бокалы темного стекла.
– Трейское. Не такое хорошее, как то, что делают в ваших родных местах, конечно. – Он передал Тильде бокал.
Доран Айхавен с улыбкой пригубил вино. Тильда тоже отпила глоток, не чувствуя ни вкуса, ни аромата.
– Благодарю. Но мне хотелось бы знать ваш ответ.
Броня Дорана Айхавена была непрошибаемой, крепкой, как металлический панцирь. Он говорил что-то отвлеченно-вежливое, но истинный ответ читался на его губах, невысказанный, но такой ясный.
Ему было все равно.
Злость разом схлынула, оставив разочарование – едкое и густое, как смола. И тогда Тильда решилась.
– Возможно, Сенат проявит большую заинтересованность в делах Градостроительного ведомства, чем его глава, – с холодным достоинством произнесла она. – И возможно, кому-нибудь из сенаторов захочется проверить документы, касающиеся строительства, особенно если вдруг что-то случится.