– Пусть думает и пусть волнуется! Потом я его расцелую.
Мария махнула рукой.
– Так и быть. Скажи только, ты приехала что-то пошить?
– Скажу, но сначала – за вином!
– Пошить – себе?
– А можно сохранить интригу?
Мария покачала головой.
– Можно. И храни тебя Бог, такую шумную.
Женщины направились к сверкавшему стеклянными витринами магазину «Дзмоба».
У самых дверей Мария остановилась.
– Если брать кахетинское, то лучше в погребах братьев Шиканянц. Они недалеко.
– Идём! – Татьяна театрально взметнула вверх руки и хлопнула в ладоши. – Предвкушаю феерию!
В серных банях Мария абонировала свой любимый номер, где лёгкий пар окутывал в бассейне статую безымянной восточной красавицы. По углам бассейна горели в канделябрах свечи. Дрожавшие огоньки играли сполохами на сводчатом потолке и в мозаичных стенах. Ещё один канделябр стоял в узкой нише и освещал дубовый стол, на котором красовалась глиняная бутыль, сверкали бокалы с вином и разливался свет по серебряному блюду с кудрявой горкой зелени и выложенными вокруг неё дольками сыра сулугуни.
В простынях и с распаренными лицами купальщицы сидели у стола в глубоких креслах. Татьяна, слегка раскачиваясь, читала свои стихи. Слог Марии нравился, но смысла в заумных фразах она не находила.
Сделав паузу, Татьяна отпила глоток вина и таинственно произнесла:
– Откроюсь тебе первой, Мара. Я готовлю сборник, который хочу назвать «Магнолии». А начинаться он будет такими вот строчками:
«Я не люблю цветов, они не знают боли, / Увянув медленно, они не говорят, / и лишь кошмарная фантастика магнолий / прельщает иногда мой утомленный взгляд».
Мария оживилась.
– Эти строчки мне нравятся.
Татьяна усмехнулась.
– Остальные, значит, нет?
– В остальные надо вчитаться.
– Вчитаешься. Я привезла с собой журнал.
В голове Марии промелькнула догадка: так вот зачем она приехала, хочет выговориться, и выговориться именно ей.
Таня привязалась к Марии ещё подростком, когда набиравшая популярность портниха шила одежду её семье. Родители девочку не понимали, а Марии она доверялась легко.
Отец Татьяны служил начальником Земельного управления Закавказья и был человеком неординарным, более того, непредсказуемым. Не так давно, почувствовав боль в боку, он пошёл на приём к известному лекарю. Тот, обследовав его, с прискорбием сообщил, что с такими запущенными почками человек не проживёт и года. Последовал ответ: если так, то сидеть и ждать смерти глупо.