– Что значит – потерялась? Ты не имеешь права задерживаться?
– Имею право, но лучше Степана предупредить.
Татьяна удивилась.
– Как?!
– Через банщицу. К нему отправят посыльного, и тот скажет, что мы с тобой в бане. Надеюсь, Стёпа тебя не забыл.
– Пусть только попробует!
– И вот о чём я подумала, вино кончается, не заказать ли ещё?
– Заказать! – лицо Татьяны выражало восторг.
– Или лучше коньяк?
– Мара – ты гений!
Татьяна зачерпнула ладонью воду и взметнула руку вверх. Полетели брызги на статую.
На столе появились рюмочки, графинчик с коньяком и вазочка с нежными плодами инжира.
Татьяна, сев в кресло, посмотрела на вазочку.
– Не знала, что инжир подходит к коньяку.
– Не ко всякому, – Мария взяла графинчик и стала наполнять рюмки. – Этот коньяк сочетается со вкусом инжира, у него букет ванильных тонов, и такой букет даёт Чингури, это сорт винограда.
– Мудрено! А как называется коньяк?
– «Очень старый».
– Правда, так и называется?
– Так и называется. Наш коньяк двенадцатилетней выдержки.
– Ого!
Мария поставила графинчик.
– Я тебе не рассказывала, мой отец был знаком с создателем грузинских коньяков Давидом Сараджишвили. Вот кого Бог отметил.
– Постой, ты сказала – Давид? Я знаю Вано Сараджишвили, нашего грузинского соловья.
– Вано знают все, Давида – мало кто. Он первым стал производить в России отечественные коньяки. А построить завод помог ему мой отец.
– Что ты говоришь?!
– Отец по долгу службы курировал различные российские общества, в том числе и общество плодоводства. Там он и познакомился с Давидом.
Татьяна подняла рюмку.
– Спешу попробовать коньяк.
Взяв инжир, подняла рюмку и Мария.
– Будем здоровы.
Выпила Татьяна, и, откусив инжир, выпила Мария. Татьяна поставила рюмку.
– Слушай, я не почувствовала крепости.
– В этом и ценность. А до головы, подожди, дойдёт.
– Ой-ой! – Татьяна взяла инжир, откусила. – Ты права, Мара, вкусы сочетаются.
Мария засмеялась.
– Не так. Сначала разжёвывается инжир и только потом отпивается коньяк. Во рту инжир пропитывается коньяком, и лишь после этого можно ощутить вкус в полной мере.
– Мара, тебя срочно нужно везти в «Бродячую собаку»!
– Я не пишу стихов.
– Твой коньячный спич – чистая поэзия.
– Оставь, – Мария снова взялась за графинчик. – Что ты там хотела рассказать про «Бродячую собаку»?
– Не рассказать, а обрисовать, я же в первую очередь художница.