Так как Дмитрий был убит в день коронации Марка, после этого Вэйланд остался единственным живым ребенком Дарнифета. Этот факт развязал ему руки, и он начал уничтожать лирых волков, оставив в замешательстве всех, кто хорошо его знал.
План Вэйланда по устранению лирой расы работал идеально пока вампиры не добрались до тебя… Твоя семья подверглась жестокому убийству. Весь род лирых в ту ночь был на грани полного уничтожения.
Я помню каждое слово из твоего рассказа… Помню, как подожгли ваш дом, пока вы спали. Помню, как твой отец силой затолкал всех вас в подземный проход, чтобы вы смогли сбежать от вампирских охотников. Помню, как ты описывала свои эмоции, когда увидела трупы отца и матери у горящего дома и охотников с арбалетами, прочесывающие территорию. Вам не удалось далеко убежать. Вампиры убили твоих братьев и маленькую сестру, успев ранить тебя.
События этой войны еще долго будут пересказываться будущим поколениям. Мы с тобой в этих рассказах будем упоминаться не раз, но знаешь… Это все уже не важно. Для меня это не имеет значения без тебя.
Алиен… За всю мою долгую вампирскую жизнь, у меня не было никого ближе тебя. Я всегда буду благодарен тебе за то, что ты доверилась и открылась мне. Буду благодарен за нашу встречу и за то, через что нам пришлось пройти вместе.
Взамен я ничего не прошу. Лишь хочу, чтобы ты всегда помнила о вечно болтливом и упрямом вампире – обо мне.
Твой бесконечно верный друг Люсьен.»
– Идиот, – раздраженно откинув листок, прошипел Марк.
Лист плавно опустился на стол, заставляя огонь от рядом стоящей свечи слегка дрогнуть.
Марк устало потер указательными пальцами уголки глаз и, вздыхая, запустил руки в светлые волосы. Снова посмотрев на лист, лежащий перед ним, мужчина понял, что действительно устал и не хочет больше это читать. Настроение было не лучшим, а вся эта нудная работа только укрепляла тоску.
Все бумажки, беспорядочно лежащие перед ним, начали действовать волку на нервы. Марк уже стал бояться, что все эти бесконечные нудные письма, договоры и приговоры скоро будут сниться ему в страшных снах. С ужасом представляя, как же его мать справлялась с этим, он бросил взгляд на кровать, стоящую в другом конце комнаты. Она освещалась ярким лунным светом, идущим с окна напротив, и будто приманивала к себе своего хозяина. В этот момент мужчина действительно начал задумываться о том, чтобы вздремнуть. Прежде чем лечь в постель он, наконец, встал со своего стула и подошел к окну, осматриваясь.