В самом же низу, там, где в амфитеатрах располагается орхестра, прямо из земли росло гигантское дерево. Ствол его был такой толщины, что не хватило бы и пяти человек, чтобы обхватить его. А крона тянулась в самую высь, под куполообразные своды. В самой верхней точке высоты потолков и вовсе не хватало, и ветви древа выходили наружу. Стоя на верхней ступени, я видела отверстие в крыше, сквозь которое в помещение проникали яркие солнечные лучи.
– Невероятно! – выдохнула за моей спиной Мара.
Целительница, да и остальные первогодки, впервые ступившие под своды зала Знаний, восхищенно замирали, не в силах поверить своим глазам. Я и сама с трудом сдерживала рвущиеся наружу эмоции.
Хотелось подойти, дотронуться до грубой шершавой коры, рассмотреть крупные светло-зеленые листья с белесыми прожилками, а то и вовсе сорвать один с ветки, нависающей прямо над проходом. Убедиться, что древо Знаний живое. Что это не иллюзия и не бутафория, созданная талантливыми артефакторами. Настолько невероятным и сказочным оно казалось.
– Прошу поступающих занять свои места в первом ряду, – раздался голос распорядителя, и мы разом отмерли, устремившись вниз по проходу.
– С ума сойти, как я волнуюсь! – Мара буквально тряслась от нетерпения. Когда мы заняли свои места на нижней ступени, она вцепилась в мою руку. Да так сильно, что ее пальцы грозили оставить синяки на запястье.
Я с трудом отцепила руку девушки и стала с интересом разглядывать чудесный исполин.
Теперь, когда мы оказались в самом низу, я обратила внимание на огромные витиеватые корни, мощные и жилистые, прорастающие сквозь выложенную крупной брусчаткой площадку и кое-где доходящие до самых трибун. В некоторых местах корни рассекали серый камень, и на ступенях проступали трещины и сколы. А мне вдруг подумалось: как долго растет здесь это древо, что оно достигло таких размеров? И трибуны, и крышу наверняка построили, когда оно было лишь тонким саженцем. И вряд ли архитекторы могли предполагать, что дерево разрастется так сильно, что перекрытия крыши придется снимать, а ступени потрескаются под натиском живой природы.
Прямо возле ствола, в переплетении корней стояла каменная чаша. За долгие годы она буквально срослась с древом Знаний, став его частью, и вытащить ее можно было разве что перерубив прочную древесину.