Жизнь – магазин.
Бери с полки что хочешь и уходи.
Не помню, как вызвал такси, даже как сел в него. Очнулся в пробке на мосту напротив «Метрополиса».
– Ты где? – спросил кто-то в трубке.
– На мосту.
– На каком еще мосту? Валера, я знаю!
– Что?
– Я все знаю, – сказала Лера: это была она.
– Что «все»?
– Что случилось с Юлей.
– Что?
Повисла пауза, единственная за пять лет наших разговоров с Лерой.
– Мне звонил следователь… Этот Космодемьянцев.
– Коломиец.
– Да! И я знаю, где она.
– Где?
– Я расскажу, как все было! Она… там… точно! – снова через несвойственную паузу сказала Лера.
Видимо, ей не очень понравилась моя реакция.
– Давай встретимся.
– Зачем?
– Поговорить.
– Ну да… Ресторан «Моллюск» знаешь?
– Знаю.
– Давай там.
– Это рядом с прудами?
– Да.
– С Чистыми?
– Патриаршими.
– А почему не в квартире?
– Потому что я хочу много выпить и очень много съесть, – сказал я, и это была стопроцентная правда. И к ней я тут же добавил стопроцентную ложь: – С тобой.
– А, хорошо… Через час?
– Через три. У меня еще дела.
Я отключил вызов.
***
Дома я долго грелся под душем, скреб кожу, хотел смыть образ маленькой Юли: с глазами-блюдцами, руками и ногами-«спичками», длинной шеей («Ишь, шею вытянет!»), вся в синяках от ударов («В кого уродилась!»), как она тащит к черному мусоропроводу арбуз. И почему мусоропроводы, правда, всегда такие черные? Как будто раз в день кто-то выливает туда ведро мазута…
Несколько раз помыл голову, но стало только хуже: волосы сделались жирными, шампунь оказался для сухих волос – ненавижу такой, Юля тоже его ненавидела.
***
Заварил и сразу выпил кружку виски-чая, но лучше не стало. Заварил вторую, сел, прислонился к колонне, какое-то время «грел» руками обложку блокнота. Открыл на фразе: «Бабушка и дедушка жили в Башкирии». До встречи с Лерой оставалось еще два часа. Хотел почитать, но вспомнил, что после Жданова не осталось денег.
Подошел к Юлиной половине шкафа, выдвинул узкий ящик для часов и украшений, достал «ЛеКультр». Часы были как новые, но белая кожа ремешка сильно потерлась и потрескалась. Юля надевала их нечасто, но если надевала, не снимала ни в тренажерном зале, ни в бассейне, как будто хотела, чтобы они сильнее износились.