Погрузившись в чтение книги, мэр задумчиво поглаживал аккуратно подстриженную седую бороду и переворачивал страницу за страницей, не обращая внимания на пришедшего. У Дина же накопилось слишком много дел на сегодня, чтобы вписать между ними ещё и созерцание занятого мэра, потому он кашлянул и довольно резко спросил:
– Зачем меня вызвали?
Виктус, наконец, заметил гостя и неспешно поднял голову:
– А, Дин, рад, что ты так быстро явился. Как в управлении? Всё спокойно?
– Работаем.
– Это хорошо. Очень хорошо, – пробормотал мэр скорее себе, чем внимательно слушавшему его Дину.
В кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь мерным постукиванием пальцев мэра по столу. Дин прищурился, глядя на задумавшегося Виктуса. Поведя плечами и поудобнее пристраиваясь к слишком прямой спинке стула, Дин повторил вопрос.
– Так в чём всё-таки дело?
Затуманившийся взгляд мэра прояснился и вновь обратился к Дину.
– Прости, мальчик мой. В последнее время на мои плечи свалилось столько забот… – Он сокрушённо покачал головой. – Столько мыслей.
Дин холодно посмотрел в спокойные карие глаза с чуть опущенными уголками, из-за которых взгляд мэра всегда казался по-собачьи добрым. Обманчиво добрым.
И всё же сердиться на Виктуса, глядя ему в лицо, было сложно. Даже за «мальчика».
– Всё же попрошу поторопиться.
Седовласый мужчина хмыкнул.
– Вот оно. Вот. Поторопиться! – Виктус откинулся на спинку кресла и сложил руки на небольшом выпирающем животе. – У нас слишком разный груз ответственности, Дин. Если сядешь на моё место, то поймёшь, что спешка не всегда на пользу. Этим мы и отличаемся.
Парень взглянул на видневшуюся из-за спины мэра затейливо украшенную позолоченным орнаментом спинку кресла и пересел поудобнее, насколько смог: закинув ногу на ногу. Стул под ним заскрипел, ножки задрожали, угрожая разъехаться.
Виктус продолжил:
– Посиди-ка спокойно ещё минуту. Дай старику собраться с мыслями.
Дин выдохнул, стараясь справиться с медленно подступающим раздражением. Виктус не раз испытывал его, заставляя ждать. И чаще всего он это делал тогда, когда собирался поручить очередное важное дело, которое мог бы сделать и сам. Вероятно, он думал, что ожидание остудит бегающего, словно ошпаренного, по всему городу шерифа. Однако чаще он добивался прямо противоположного эффекта.
В любом случае торопить его уже не имело смысла. Сев на своего любимого конька, мэр не слезал с него до последнего.