– А что это за ложка? А что это за дядька? А почему это так стоит? – постоянно спрашивал он. Девочки весело отшучиваясь, отвечали ему, и вновь спешили по своим делам. После обеда все брались за мытьё посуды, и малыш Жак желая помочь старшим, также лез к мойке, но по обыкновению обязательно что-нибудь ронял и его с весёлыми укорами отправляли протирать стулья. Он же раздув от обиды щёки брал тряпку и молча, шёл выполнять задание. Все так и покатывались со смеху, глядя на его обиженную мордашку. И чуть посмеявшись, девочки, продолжали мыть тарелки, а Мария зная, что Катеньке вечером ещё предстоит рисовать, не раз пыталась оградить её от лишней работы.
– Да брось ты эти тарелки, ложки, хватит тебе суетиться, мы сами всё доделаем, иди, посиди, отдохни, милая… – говорила она ей.
– Нет, пока у нас столько посетителей я буду помогать, и ты даже не отговаривай меня… – отвечала Катя, прекрасно понимая, что сейчас им двоим без её помощи не обойтись.
– Ничего-ничего, мы справимся, скоро придёт Поль, он-то и подсобит нам… – всё же настаивала Мария, глядя на то, как тоненькая, худенькая Катенька, так усердно трудится на кухне.
– Хорошо пойду, но это только потому, что скоро придёт Поль… – соглашалась Катя и закончив все хозяйственные дела, брала холст, кисти, краски и, уединившись на веранде, начинала своё любимое занятие. А Поль и вправду, вскоре возвращаясь с работы, всегда помогал своим близким.
Он теперь работал в редакции газеты, делал репортажи с улиц расцветающего Парижа. Писал обо всём, и об обновлении города, и о его жителях: как они живут, как обустраиваются. Ну и конечно печатал очерки о прошедшей войне, о партизанах, о тех героях леса с коими он бок обок сражался. А иногда когда приходил черёд его дежурства, Поль с отрядом, таких же, как он бойцов, выходил по вечерам на улицы города и патрулировал их. Сказывались отголоски оккупации, иной раз то здесь, то там, возникали небольшие стычки со спрятавшимися в подвалах брошенных домов разрозненными группками фашистов.
Не сумев вовремя сбежать, они теперь доставляли большие неприятности парижанам, так что их приходилось систематически выискивать и выкуривать из мирной жизни. И хотя таких группок с каждым днём становилось всё меньше и меньше, вред от их присутствия всё же ощущался. Поль считал своим гражданским долгом полностью покончить с этим наследием войны.