– Вот обед, отец. – пролепетал кок с подносом.
– Опять огурцы? – спросил Да Сильва.
В его голосе чувствовалась злоба. Он ненавидел всех своих сыновей и стыдился этого, но ничего другого о них не мог думать, по крайней мере, сейчас.
– Сам жри это дерьмо, Густав! Лучше… Лучше принеси той дряни, которую мы купили в Персии.
– То вино?
– Да… То вино. И побыстрее.
И парень побежал, сначала к носу, затем он перебрался на второй ярус корабля и вышел в каюту отдыха. Там спал Карл, родной брат Густава, один из самых везучих игроков в карты. Пять тузов в колоде восемь партий подряд. За такие фокусы его много раз грозились пристрелить как бешеную собаку, но ему везло. Из каюты кок вышел в небольшой коридор, где хранились ящики с провизией и патронами, которые не поместились в кладовой, которая была разделена на три комнаты. В пороховой хранились ружья, ядра и порох, в черепашьей – провизия и живые черепахи, а в центральной – товары на продажу. Оттуда тоже можно было выйти на палубу, но кто-то повесил на те три люка замки.
Найдя в коридоре нужный ящик, Густав его отнёс капитану. Затем он пошёл в кладовую, но Карл его остановил.
– О? Ты ещё дышишь? – захохотал картёжник. – Я думал, ты сдох. Ну что ж? Сядешь, сыграем?
Эти вопросы из уст Карла звучали скорее как приказы. Как робкий Густав мог отказать?
Картёжник раздал карты.
– Давай. Где все наши? Кто начинает?
– Ты ходи. Уплыли в надежде спастись. Как наш юный повар пережил бунт, спрашивается?
– Валет. Я думал, рабы забрали все лодки.
– Не отвлекайся. Как ты выжил? Говори правду, юный повар. Король. Бита?
– Бита. Я сидел в кладовой и пил… Вино.
– Ааа, засранец, – рассмеялся Карл, – малолетний пьянчуга.
В это мгновение он резко схватил Густава за волосы и прижал его лицо к столу.
– Если ты ещё раз выпьешь, нет, если хоть ещё раз хоть посмотришь на бутылку, я тебе все руки переломаю. Как в прошлый раз. Ты уяснил?
– Да… Да.
Бедняга кок весь дрожал. Еле-еле сдерживался, чтобы не заплакать.
– Не бей. Прошу.
Карл брезгливо отбросил пацана.
– Я наигрался. Думаю, ты тоже.
Густав в туже секунду выбежал из каюты и врезался в Пьера, немого охранника. Ему велели впускать в кладовую всех, кроме Кайзера. Недовольно пробубнив что-то на своём языке, Пьер продолжил сторожить. Кок в страхе заперся в черепаховой комнате.