– Уйди, не видишь я занята? Кышь, – махнула она рукой и ещё раз откусила свой пирожок.
Девушка поджала губы, думая что же делать. Сидеть здесь целую вечность ей определённо не хотелось, а значит нужно было действовать.
– Эй, Кать, чего ты встала у порога? – обратилась она к однокласснице.
Та горестно вздохнула и прошла дальше в кабинет, словно в концлагерь.
– Чего стоишь? Садись, – похлопала Марина рядом.
Катя неуверенно села рядом на кушетку, застенчиво сжав кулачки. Солнечные лучи падали на светлые волосы, отчего те казались золотистыми. А голубые глаза и веснушки на лице придавали девушке лишь ещё большей миловидности.
– Марь Иванна, гляньте её. Тут делов-то на пару минут.
Женщина вновь недовольно запыхтела и, разом доев остатки пирожка, вытерла руки о полотенце, что лежало рядом. Медсестра встала со своего места и подошла к девушке, которая вся сжалась от страха.
– Да подними ж ты голову, иначе как я узнаю где у тебя болит?
Медсестра, завидев покраснение вокруг правого глаза, покачала головой.
– Сейчас лёд принесу. Но фингал всё равно будет, поздно вы пришли. Надо было сразу что-нибудь холодное приложить.
– Что?! – тут же подскочила с места Катя. – То есть как – фингал? У нас же бал скоро! Как я пойду на него с фонарём под глазом?! Марь Иванна, нельзя! Нельзя мне в таком виде на люди показываться! Решать надо как-то!
– Давай просто голову тебе отрубим? – пожала плечами Марина. – Так фингала видно не будет.
– Так и краситься уже не надо будет! – продолжала возмущаться светловолосая.
– Видишь сколько плюсов? – поджала губы девушка, стараясь сдержать усмешку.
– Да иди ты знаешь куда?!
– Окей, пойду. До конца урока время есть, так что я ещё успею грушу побить, – встала с кушетки Марина и направилась к выходу.
– Нет, подожди! – вновь схватила она её за руку.
– Ты уж определись: уходить мне или тут с тобой сидеть.
– Держи, – прервала медсестра перепалку двух девушек и всучила Кате мешочек со льдом. – Приложи к глазу и сиди смирно.
– А обязательно тут сидеть? – жалобно спросила девушка, приложив лёд к лицу.
– Я была бы рада, если бы вы обе наконец покинули мои опочивальни и не мешали моей трапезе, – медсестра посеменила к своему столу, на котором в тарелке лежал ещё один уже немного остывший пирожок.
– Хорошо… – неуверенно протянула светловолосая и уже сама начала поскорее выталкивать Марину из медкабинета.