Меня действительно никто не останавливает, позволяя двигаться в сторону своей спальни. Тут память подбрасывает вид четырёх кроватей в небольшой комнате, это значит, что личного пространства будет с гулькин нос. Дома я хотя бы в своей комнате спрятаться могла, а тут на долгие годы не будет даже этого. Значит, нужно как-то ужиться с соседками, другого выхода нет.
С такими мыслями я иду по пустым коридорам школы. Несмотря на проведённую экскурсию, помню я только путь из спальни в столовую, поэтому иду медленно, выискивая ориентиры. Меня перевели в школу ангелов-хранителей за неделю до начала занятий и тогда же сюда и доставили, показывая всю мою «нужность» дома, да и «любовь» родительскую тоже. Странно, наверное, как ангелы могут лгать… Как оказалось, могут, как они выражаются, «для моего блага». Возможно, они и ложью это не считают, но я-то считаю…
Вот и знакомые места, отсюда я уже знаю, как дойти до спальни. Иду спокойно, задумавшись. Подумать есть о чём, потому что, получается, наказание тут вовсе не обязательно, нужно только быть «в своём праве». Значит, буду экспериментировать, чтобы вылететь из школы. К сожалению, это можно сделать только по поведению, потому что фиксированных сроков обучения нет. Пока Мастер не признает, что курс освоен, так и будешь болтаться на нём, как облако в глазу урагана.
Пора признать – детство закончилось. Но мне очень не хочется, чтобы оно заканчивалось, поэтому я буду сопротивляться этому факту, как умею, а умею я хорошо. Если меня отчислят из этой школы, то родители будут вынуждены взять обратно, а там они за своё предательство заплатят. Пусть я и ангел, но память у меня хорошая, да и сказано было: «Око за око». Вот пусть теперь не плачут.
Комната пуста. Четыре кровати вдоль стен, посередине – стол с четырьмя стульями, то есть гостей не предполагается, четыре небольших комода с ящиками, видимо, для вещей. Кстати, надо разобрать вещи. Ещё что? Дверь в санузел, дверь в душевую, насколько я вижу, заглянув внутрь, – на четыре рожка. А унитаз один. Интересный подход, но неудивительный.
Присев на кровать, у которой стоят мои вещи, я вздыхаю. Надеюсь, жизнь здесь будет недолгой, и всё снова возвратится к привычной норме. А пока надо разложить вещи, врага о своих намерениях предупреждать нельзя. А они все для меня теперь враги – все взрослые, разве что кроме целителя… Хотя кто его знает, что за цели у него, правильно?