Вот только вырванная страница как бельмо в глазу – нужно купить новый планер. Линда записывает очередной пункт в список дел – он не сократится ни к вечеру, ни к концу недели. А завтра будет новый список, ещё больше предыдущего. И так без конца.
Как ни странно, но только тут – у кровати отца, она может отдохнуть. Посмотреть в окно, где ветер заставляет деревья выгнуться, закрыть глаза и подставить лицо, проникающим в палату солнечным лучам. Линде кажется, что сегодня солнце светит ярче обычного. Белые стены успокаивают, хочется принести кровать и тоже лечь рядом, распустив волосы, собранные в тугой хвост. Но ещё рано: слишком много дел.
– Чуть не забыла, – говорит Линда и осекается: она никак не привыкнет, что ей нужно начинать разговор с отцом первой.
И никак не привыкнет к осознанию, что всегда могла это сделать. Ведь отца никто у неё не крал, и он был всё это время рядом. Она сама решила отдалиться. Свободной рукой, достав из сумки яблоко, она думает: «Кто постоянно их забирает? Доктор?» Почерневший огрызок в мусорном ведре говорит о том, что вряд ли это был доктор.
Костя не любит яблоки. Но кто ещё может приходить к её отцу?
Утром всё кажется немного проще. Утром всегда всё чудесным образом становится лучше. Сейчас позвоню Стасу, чтобы убедиться, что они с Глебом на работе. Несколько пропущенных: Стас всегда на шаг впереди, наверное, хотел сам сказать про Глеба.
– Доброго утречка! Ну как там, работа кипит? – Стараюсь, чтобы мой голос не звучал так, будто я только что встал с кровати.
Раньше я чувствовал себя неловко, когда мои друзья работали, а я отдыхал, но к хорошему быстро привыкаешь.
– Глеба нигде нет! Я звонил ему со вчерашнего вечера уже сотню раз. Он никогда так надолго не пропадал, – Стас говорит на удивление быстро, его беспокойство тут же передаётся мне.
Перед глазами возникают страшные картины: Глеба сбила машина, когда он навеселе выходил из бара. Или он лежит сейчас дома, потому что поскользнулся в ванной, и никто ему не может помочь, так как он живёт один. Либо он подрался с футбольными фанатами, которых недолюбливает точно так же, как и они его.
– Я был у него дома, он оставил мне ключ на всякий случай. Глеба там нет. – Будто читая мои мысли, Стас отсекает одну из версий. На слове «ключ» он запинается.