Мне не нравились квартиры Исруля. Я их повидал довольно много, и всё это было довольно плебейское жильё! Та, в которой я жил, была на втором этаже. Дом был трёхэтажный, со всем этим хламом на крыше, как я уже говорил. Поднимался я по довольно узкой лестнице и открыв дверь с обязательным оберегом на притолоке – так называемой медузой, сразу попадал и в холл и на кухню, ибо при такой планировке они были совмещены. Это была так называемая американская планировка. В квартире не было вообще никакой прихожей, и обувь стояла на коврике около входной двери. В холле было довольно большое окно, поэтому здесь было так светло в солнечный день, что приходилось спускать жалюзи, на кухне, с другой стороны было окно крошечное. Из окны был фантастический вид на озарённую Солнцем неизвестную долину, не помню её название, разумеется, она была чуть похуже Измерейской долины, но тоже, в общем, – ничего. Далее был довольно противный коридорчик, по сторонам которого были мелкие комнаты с мелкими, неприятными по форме квадратными окошками, а с другой стороны – совмещённые санузел, где был умывальник и душ.
Не знаю, сколько процентов населения Исруля обладает привилегией купаться в собственной ванне… Думаю – немного. К тому же, если жизнь или стеснённые обстоятельства выдрессировали тебя мыться в душе, ты никогда не узнаешь других удовольствий. Но только здесь я по достоинстве оценил привычное роскошество жизни в Сан-Репе, где можно каждый день залезть в горячую ванну и лежать там, слушая музыку или предаваясь мечтам. В Исруле я каждый день мылся в душе, и ощущения были самые плебейские, как будто я в военном кампусе или пионерском лагере, и после помывки мне дадут свежее исподнее с полковой печатью и гербом – не то шестиугольным горшком, не то синим драконом.
Главным в квартире был кондиционер. Этот древний квадратный агрегат висел в дальней спальне и работал практически круглые сутки, извергая нечеловеческий адский холод. Мне будет трудно описать странное впечатление нахождения около этого кондиционера – он охлаждал всё, иной раз он почти морозил, но это был нездоровый холодок, холод, похожий на морок, и я спиной чувствовал эту подставу. Жара здесь была нечеловеческой, но и прохлада оказалась адской. Все эти странности уцелевания людей в Исруле имеют вполне земные последствия. Во-первых, они здесь болеют простудами, и ещё чем-то, связанным с дыхательными путями. Выскакивая от кондиционера в ад улицу, я несколько раз жестоко простужался.