Я люблю своего папу. И он меня тоже. И знаю, что он хочет для дочери всего самого лучшего. К сожалению, наши с ним представления о самом лучшем немного расходятся.
***
День выдался спокойный. На первое заседание никто не пришел, пришлось переносить. Зато я успела допечатать протокол по вчерашнему. Аким Игоревич любит поболтать, а мне остается записывать за ним все его красноречие. Определенно, если я когда-нибудь и стану адвокатом, то немногословным. Буду говорить только четко и по делу, с состраданием относясь к девчонкам, которым потом придется сидеть вечерами и переслушивать по десятому кругу мои речи с процесса. И надо поработать над дикцией. Чтобы на микрофонной записи им не пришлось прокручивать по сто раз фразу, не понимая, я сказала «мармелад» или «марины зад».
Во время обеда девчонки обычно собираются в столовой, болтают о приставах, адвокатах и просто обо всем на свете. Все они, как и я, работают за копейки, берут дела домой, сидят допоздна.
Многие надеются стать когда-нибудь судьями. В их понимании это престижная профессия, отличная зарплата, ранняя пенсия и всякие другие плюшки от государства. Плюс там еще как-то интересно копится отпуск, типа со временем он будет не двадцать восемь дней, как у всего офисного планктона, а больше. Некоторые аж по два месяца умудряются отдыхать. Многие надеются пробиться к звездам, верят в судьбу, в себя и прочее. Но я стараюсь в это не вникать. Судьи свои места оставить не торопятся, сидят до глубоких седин, к тому же судей явно меньше, чем рядовых работников – так что шансы попасть на это место невелики. Но кто я такая, чтобы отбирать у людей надежду? В конце концов, это их жизнь. Может, у кого-то из них и правда все сложится удачно.
Я же тут засиживаться не планирую. Поэтому стараюсь держаться особнячком, избегаю переработок насколько это возможно, а остальные мою отстраненность, наверное, принимают за стеснительность или за надменность.
Даже не знаю, что хуже. Быть секретарем в суде за копейки и каждый раз с боем отказываться от работы на дом или пойти к папе. Когда устраивалась в суд, я мечтала лишь сбежать от папы и передозировки законодательством, не особо вникая в то, каково мне будет здесь и что вообще нужно делать. В папиной конторе я успела поработать сразу после получения диплома и уже через пару месяцев чуть с ума не сошла от его неусыпного контроля. К счастью, он и сам поддержал мою идею, что сначала неплохо бы заработать стаж в «горячей точке», посмотреть на реальные дела и немного понюхать пороху. Правда, сейчас уже сомневаюсь, точно ли это лучше. Постоянно слышишь ссоры и дрязги в коридорах между истцами и ответчиками. Посетители почти всегда недовольные. И это я еще на гражданских делах! Представляю, какой ужас творится в уголовных! До меня иногда долетают сплетни про то, что очередной алкаш во время ссоры убил собутыльника, вонзив вилку ему в глаз, про педофила, который пытался заманить конфетами к себе в машину девочку, но, к счастью, обошлось. Про какого-то психа, пырнувшего ножом школьника. Наверное, мой мир был слишком розовым, наполненным скачущими единорогами и феями, но ей-богу, я и не подозревала, сколько криминала происходит в нашем городе изо дня в день!