Я сильнее задергалась, осознав неизбежность. Одним движением парень стянул с себя футболку. Откуда-то взялся презерватив. Всё как в тумане. Мерзкое зрелище. Практически одной рукой парень раскатал его по члену. Отвратительный резиновый звук запустил мелкую дрожь моего тела. Предчувствие страшного, унизительного действия. Кажется, я падаю в пропасть стыда.
– Люблю зрелый товар, – проговорил парень, оскалившись.
– Отвали, гад… я вызову полицию, – голос мой похож на скуление собаки, на выдохе почти умоляю.
– Да никого ты не вызовешь… расслабься, детка, будет хорошо, – с оскалом на лице убеждает меня этот ужасный тип.
Его член плавно скользнул в меня. Боже, я его впустила. Открыв рот, онемела. Голос пропал. Не могу ни крикнуть, ни визгнуть, ничего.
Парень дёрнул вниз лифчик, полностью оголяя мне грудь. Во время толчка осмотрел, практически облизываясь, улыбнулся отвратительной, хищной улыбкой, как будто увидел именно то, что ожидал. Схватился за всё ещё застёгнутый на мне лифчик, как за упор, и мощным движением натянул меня на себя.
– Нет… нет, – умоляю шепотом, закрыв глаза, а он в это время схватил меня за бедра и натягивает сильнее и глубже.
Проводит рукой по груди, хватается за соски, грубо мнёт.
Мерзко, от осознания того, что происходит, и одновременно… приятно. Упираюсь парню в грудь, хлопаю по ней, бью, что есть силы. Новый толчок его бёдер, движение его члена заставляет вздохнуть и перестать сопротивляться.
Это какое-то безумное, странное противоречие. Страх и наслаждение в одном флаконе. Я понимаю, что меня насилуют, но не могу себе объяснить, почему не даю настоящий отпор. Точно знаю, не хочу, и одновременно получаю удовольствие.
– Отстань, скотина! – хлёстко бью его ладонью по лицу.
– Тебе нравится, согласись… тебе же нравится, – трахает, ухмыляясь, и стойко терпит мои удары, – А ты, видно, ещё та стерва.
– Мразь, я тебя засужу, – хватаюсь за его плечи.
– Заткнись, сучка. Сегодня тебе повезло, пользуйся, пока я добрый, – глубже толкает в меня член.
– Ублюдок! – всхлипываю и хватаюсь за его мощные плечи с рисунками татуировок.
– Тащишься, да, тащишься, я же вижу. Расслабься, получай удовольствие, – кривит лицо в мерзкой улыбке. – Муж тебя не трахает, да? Совсем голодная сучка…
– Ненавижу, мразь… грязная тварь!
– Тебе же нравится… признайся? – высунул он язык, провёл им по соску, облизал грудь.