– Ты чего забыл в моей комнате?! – рявкнул я, со сна еще сердитый и раздраженный тем, что опять пробудился не в своей шкуре.
– Эрик, тебе надо торопиться. Время почти шесть. Я случайно узнал, что Роджер, собака такая, будить тебя не стал и другим не велел, а отцу твоему скажет, что не смог тебя добудиться.
– Да зачем ему это?! – удивленно спросил я, тем не менее вовлекаясь в лихорадочное умывание и одевания себя самого.
– Ты, как будто не знаешь, – закатил глаза рыжий, – он же тебя ненавидит. Считает слабаком. Ваш дом последнее время переживает не лучшие времена. Сэр Роджер хотел бы служить дому посолидней и поперспективней, например, дому Крайкосов.
– А что ему мешает-то, я его не держу? – буркнул я, меня очень задело, что мой дом считается каким-то там захирелым, вроде же нормальный у нас дом.
– Он вассал дома Гербертов, он не может, пока живы его господа, присягнуть на верность другому дому!
Вот значит как, надо бы этого оруженосца сэра Роджера убрать подальше от себя и от своего дома. Я даже подивился тому, как легко для меня этот дом Гербертов стал своим.
Интересно, а могу ли я попросить себе другого оруженосца? Ну, скажем, этого вот рыжего парнишку.
Но времени на расспросы уже не оставалось.
Мы с Рыжим со всех ног мчались к тренировочному залу. Осложняло задачу то, что всё время приходилось взбираться по лестницам, а наши с рыжим слабые дыхалки с таким марш-броском не справлялись. Бок скалывало, то и дело приходилось останавливаться и отпыхиваться. Плюс был только в том, что запоминать сильно ничего не требовалось, тренировочный зал был расположен на самой крыше замка.
Оказалось, что между четырьмя башенками находился невидимый снизу, широкий плоский участок. Там меня уже поджидали отец и Роджер. Я оглянулся на рыжего, но тот потерялся где-то в дороге.
Я сосредоточился на дыхалке, превозмогая желание жадно хватать воздух ртом, мерно цедил его через нос.
Отец сурово сжал губы. Роджер не смог скрыть досады.
– Ты опоздал, – заметил отец.
Опоздал я не больше, чем на пять минут. Это вообще опозданием никогда и нигде не считалось. И опоздал не по своей вине, а из-за сраного оруженосца, которого мне подсунул отец. Так и хотелось поделиться своими соображениями на этот счёт, но во взгляде Роджера мелькнуло ожидания триумфа, как будто он только и ждал, что я начну оправдываться. Поэтому я просто, по-армейски отрапортовал: