Фладэрик зарычал.
Зубы бестии на какой-то вершок не достали до физиономии. Вампир, извернувшись, засадил по-звериному вытянувшиеся когти в свалявшийся, липкий мех нежити под нижней челюстью. Кожа лопнула с влажным треском. Тварь захрипела и забулькала, суча суставчатыми ногами, когтями раздирая рукава кафтана на плечах. Упырь выдернул часть глотки вместе с окровавленным шматом жил. Волколак забился в корчах, поливая несостоявшийся обед гнилой кровью. Оскалив вытянувшиеся клыки, еретник отшвырнул тварь в кустарник. Подхватил почерневшую саблю и, кашляя, вскочил на ноги.
Выжлец ухмыльнулся, собираясь прокомментировать зверскую гримасу, но не успел. Волколак прыгнул на чароплёта со спины, хватил за плечо, не достав до шеи двух пальцев. Исступлённо заурчал, клыками разрывая плоть, разгрызая вхолостую брызнувшую колдовством гривну. Колдун взвыл, локтем саданул нежить под рёбра, захлебнулся жуткой, сладковатой вонью. Попытался скинуть нежить на того, что подбирался сбоку. Но тварей оказалось слишком много. Вампир рассёк ближайшую зверюгу пополам, вывалив на дёрн лилово-синие потроха, блестевшие от сизой слизи. Поскользнулся на умащённом кровью мхе.
Стая, чуя порванную плоть, обезумела.
Теперь чудовища кидались и друг на друга. Один сладострастно вгрызся в раскуроченную тушу на отлоге, другой уткнулся мордой в зловонную гору кишок. И влажно зарычал оттуда на попытавшегося присоединиться соплеменника.
Вампир завертел саблей, врубился в свору, рискуя засечь и незадачливого колдуна.
Истошно заорав, Выжлец подпалил вереск одним широким взмахом.
Фладэрик пригнулся, шарахнулся от огненных ручьёв, стремительными зигзагами полосующих окрестность. Припал на одно колено, предплечьями закрываясь от раскалённых шлей и жара. Дикий вой перешёл в визг, запахло печёным мясом и палёной шерстью. Гудел огонь. А окаянный чароплёт так поганил окровавленную физиономию зверскими гримасами, что напугал бы до икоты кого угодно.
Чудовищной силы колдовская атака выпивала жизнь подчистую и из самого кудесника. Лицо будто ссыхалось на глазах, щёки западали.
Намороченный пожар угас столь же внезапно, как и разгорелся. А сам колдун свалился навзничь в заросли багульника, как только издохла последняя обратившаяся самоходным факелом зверюга.
Пепельно-серый и едва живой, выглядел Выжлец скверно.