Приближались зимние каникулы, ехать на родину в Восточный Казахстан мне не имело смысла – слишком дальний путь, и тут Тамара мне предложила составить компанию поехать на каникулы к ней домой в Читинскую область. Меня почему-то это совсем не смутило, и я сразу же согласился. Мы сели в поезд и на вторые сутки оказались на руднике Калангуй, в кругу большой семьи Киберевой Тамары. У неё было только одних братьев четверо, все уже взрослые, и несколько сестёр. Все они жили в посёлке и хорошо общались. Народ был простой, схож с моими земляками, тоже горняками-шахтёрами. Я чувствовал себя непринуждённо. Тем более что с их стороны ощущал благосклонность. Поселили нас в отдельной комнате с выходом, правда, без дверей, в общий зал. Спали мы на разных кроватях напротив друг друга.
Сначала было застолье с многочисленными родственниками. Потом жизнь обрела свои привычные правила. Мы с Тамарой были предоставлены самим себе. Днём ходили в гости по родне, заодно навестили и одного моего однокурсника Володю Абросимова, который, оказывается, тоже, как и Тамара, жил в Калангуе. Потом стали посещать вечерние киносеансы в местном клубе.
Буквально на третий день в пилотной куртке объявился Тамарин приятель. На голове у него возвышалась шлёмоподобная кепка, застёгивающаяся на подбородке. Вообще он мне показался каким-то предельно упакованным. Брюки клёш, плотная рубаха, под которой виднелась тельняшка. «Не то лётчик, не то моряк», – подумалось мне. Хотя не был ни тем, ни другим, так как ещё даже не служил в армии. Я особо не обращал на него внимания до тех пор, пока мы не оказались в кино, сидящими в одном ряду: Тамара посредине, а мы, естественно, по бокам. Моя правая рука нежно пожимала руку Тамары в левом кармане её пальто. Я делал это энергично до тех пор, пока, наклонившись, случайно не заметил, что и его рука – только левая, – находится в её правом кармане, и по всей вероятности тискает не менее энергично её другую руку. Меня это смутило и напрягло. Ведь я как- никак был на положении её парня.
Как я указывал, мы жили с Тамарой в одной комнате, но по ночам, хотя мы и были рядом, я не позволял себе даже думать о том, чтобы залезть к ней в постель. Тем более что мы были практически на виду. Только один раз я присел на её кровать и коснулся её рук, прижимая их к своей груди. А после памятного киносеанса, тем более я стал держать себя сдержанно, не пытаясь, хоть как-то домогаться.