– А не выпить ли и мне по рюмашке?, – и налил себе коньяк.
То, что последовало после этого, не поддается никакому описанию. Иван Семёныч после третьей рюмки начал признаваться Агнессе Иванне в любви. Агнесса Иванна, не ожидая такого поворота судьбы, и, будучи уже подщофе, прослезилась. Мамин голос шептал ему «Прекращай пить!», но Иван, наверное, первый раз в жизни ослушался маму. Затем он начал приглашать Агнессу на танец, благо, вот уже второй час, как в кафе раздавалась живая музыка. Агнесса Иванна приняла предложение и они закружились под хит Ахметова «Люблю до безумия», исполняющийся женским голосом. В это время, Ивана Семёныча так развезло, что, упав на грудь Агнессы, н-ного размера, непонятно было, кто кого вальсирует. Иван был счастлив. Давно он не прижимался к женской груди. Мамин голос шептал «Дурак, дурак, зачем ты напился, тебе нельзя пить!» Агнесса почувствовала на секунду себя матерью этого Ивана, так нежно он прижимался к её груди.
На эту странную пару уже обратили внимание все сотрудники кафе, включая и посетителей, но им было все равно, они стояли на одном месте, топчась и, как им казалось, вальсируя под музыку…
Продолжение следует…
– А Вы вкУсно готовите макароны? – вдруг неожиданно произнес он.
Агнесса растерялась, «Ну понятно было бы, если бы он спросил, умею ли я готовить селёдку под шубой, но макароны»…
– Три звезды Мишлена, – ответила она.
Иван был счастлив, ну ему так казалось в это время, коньячок помог этому казаться.
– А поедемте-ка в нУмера?! – вдруг снова неожиданно для самого себя произнес Иван Семёныч, как-будто это не он говорил, а кто-то за него, но не мама, потому что мама в это время кричала «Идиот, надо же было так напиться!»
«Однако», – про себя подумала Агнесса Иванна, – «Да он не воробышек, он и правда лев, только пьяный лев».
– Ну что ты, Иван, тебе надо выспаться и уже поздно. Какие нУмера, что мы там делать будем?
– Я тебе там стихи буду читать собственного сочинения и судоку можно поотгадывать.
«Однако», – снова про себя подумала Агнесса, а вслух произнесла, – Стихи можно почитать в следующий раз и судоку тоже.
В это время женский голос затянул «Люблю до безумия» и Иван начал подпевать…
Грудь Агнессы вздыбилась, ей было неудобно держать голову Ивана Семёныча, он был ниже её на целую голову. А Иван, лежа на груди, продолжал петь и, кружа Агнессу вокруг её же оси.