Спустя час скитаний по сайту не выдерживаю и звоню Татьяне, номера Валентины у меня нет.
Сначала она требует полного отчета о ее книге и, когда узнает, что я пока ее не читала, практически обижается.
– Но я же читаю в том порядке, который Вы сами мне дали!
Потом она зовет Валентину, и та, наконец, объясняет мне тайный смысл названия.
– Как это не связана с религией? Да суть всей книги в религии. Вот я писала и думала: “Ах, вот если бы ты сейчас помолился, то, возможно, дальше не было бы всё так жестоко”…
Я немного в шоке от логики этой хрупкой бабушки.
– Понимаешь, суть то в том, что если бы их город в прошлом не отрекся от веры, тогда бы в настоящем их бы защищали Высшие силы. То есть о будущем надо думать уже сейчас.
Еще долго она приводит примеры, и мне и правда становится понятно, что она имела ввиду. Потом я обязательно напишу эту мысль на форуме, чтобы все эти сумасшедшие теоретики поняли, что не правы.
Когда я снова разговариваю с Татьяной, интересуюсь у нее про эту писательницу с их сайта.
– Да, у нее отличное мрачное воображение, но зачем-то пишет эти жуткие книги про любовь. Хотя будь я молодая, читала бы их без остановки. Столько постельных сцен… Ух.
– Откуда же Вам известно про ее мрачное воображение?
– Так она писала с нами “Пятый лишний”. Самые интересные сюжетные повороты, это ее заслуга. Книга даже была выпущена под другим псевдонимом: “К.В.Инте”. Правда Майя обиделась, что “М” так и не вошла, но у нас было несколько минут, чтобы поменять имя перед печатью. Мы совсем про это забыли…
– Любопытно.
– Не то слово, Женечка. Но мы тогда с ней перессорились, так как она всё надиктовывает, а мы всё записываем. Да и вообще, она двинутая.
Я смеюсь.
Утром я иду гулять, и случайно совпадает, что 16 декабря это третий четверг месяца. Эрмитаж принимает меня бесплатно, правда, заставляет надеть почти забытую медицинскую маску. Вряд ли они помогут, большинство носит эти одноразовые предметы личной гигиены по несколько месяцев. И я не исключение.
И вот снова я замечаю цветы. На коринфских капителях, в сводах, арках, на шелковых обоях, на полотнах и рамах. Везде. Семь часов я гуляю от картины к картине, пока не падаю в обморок от голода. А, может, из-за дурацкой маски. Это происходит у моей любимой картины французского живописца. Юбер Робер писал просто необыкновенные руины. Еще в институте я восхищалась им и выбирала его картины для “копии мастера”. А теперь я сама стала одной из его руин, может, и не такой романтичной, но точно разваливающийся.