Особой разницы со своим миром в одежде она не увидела, разве что разномастные одеяния представляли собой смесь разных эпох, будто в одной толпе соседствовали жители времён от средневековья до современности. Наиболее колоритные персонажи сочетали в своём образе предметы гардероба из нескольких эпох сразу.
По замощённой довольно широкой улице с разной скоростью сновал гужевой и самоходный транспорт самого невообразимого вида. Немногочисленные самоходные конструкции были в основном лишены оригинальности и изящества и состояли из грубо сваренных между собой железных листов либо с полностью закрытой кабиной, либо открытые, наподобие кабриолета. Транспортные же средства на живой тяге с впряжёнными в них тонконогими лошадьми разных цветов, а изредка – страусообразными птицами, казалось, вели друг с другом негласное соревнование в замысловатости форм и пышности украшений. Вот мимо окон проплыла карета в форме рыбы с чешуёй, блистающей в солнечных лучах всеми цветами радуги, украшенная сзади ритмично движущимся из стороны в сторону вертикальным хвостом. Навстречу ей следовал экипаж в виде наковальни с подвешенными по бокам молоточками, которые, ударяясь при движении в металлические бока, перезванивались, вполне успешно воспроизводя звуковой эффект работающей кузни.
Вдруг улицу наполнил мощный трубный звук и весь видимый транспорт начал суетливо жаться к тротуару, а кое-где даже полностью на него забрался, оттесняя пешеходов. По освободившемуся центру улицы пронеслась закрытая золотая карета с вензелями.
– А это явно начальство, – не заметила, как вслух произнесла Оля. Некоторые вещи остаются неизменными в любом мире, как например, волшебная власть сирены над транспортным потоком.
– Да, это Стражемир Сиятельный, первый советник и близкий родственник короля – венценосного Доброслава Перворождённого, – прокомментировал над ухом внезапно возникший за спиной домовой, заставляя Олю подпрыгнуть от неожиданности.
Она медленно развернулась, упёрлась в грудь беспардонному существу и, отодвинув его на расстояние вытянутой руки, медленно произнесла:
– У меня два вопроса: во-первых, скажи, почему для духа ты такой чрезмерно материальный, а во-вторых… Хотя ладно, давай сначала во-первых, а то я что-то не пойму до конца, кто ты такой.
– Нет тут ничего непонятного, – осторожно убирая с груди нехрупкую девичью руку, обиженно возразило загадочное создание, – я же тебе объяснял, я – Дом и Дом – это я. В этом месте я управляю и духом, и материей. Тебя же не удивляет, что я создал всё это вот, – обвел он рукой гостиную, – неужели ты думаешь, для меня проблема принять любую материальную форму.