А начиналось все с того, что «Полифем» реализовал розовую мечту социализма – дал каждому сотруднику по грядке. Некоторое время по инерции горожане даже копались в них.
Но постепенно «Полифем» превращался в элитарный источник житейских радостей и удовольствий, доступных за конвертируемую валюту, – от баньки и ресторана на лоне природы до прогулок на лошадях верхом и в колясках. Прикрыто было все это приятное заведение вывеской музея старого крестьянского быта и ремесел. Особо ценятся экскурсии с дегустацией фирменного напитка – обычного самогона.
Тихое лирическое место незаметно превратилось в шумное и злачное. «Загадил все окрестности!» – жалуются мужики. Больше всего донимают народ всяческие юбилеи, которые любят отмечать на лоне природы новые и не очень новые господа. Их веселье – с музыкой и пьяными песнями – накрывает весь сельсовет. И половину соседнего – звук по воде летит далеко. Особенно достают они соседку Дусю из коттеджа, которая здесь постоянно: «Бухают и бухают! Сил моих нет! Услышит меня Бог! Два раза горели, сгорите и в третий!»
Первый раз сожгла баню парочка из Америки. Американка чесала по февральскому снегу босиком и в одной простынке. Гены, очевидно, наши.
Сквозь «полифемовскую» баню прошли все, кто так или иначе претендовал на власть, на реальное участие в политической жизни – поскольку какое-то время претендовал на это и сам господин Е.Б. Но баня бесследно смывала все претензии и надежды. Тщательно пропаренные, хорошо отхлестанные вениками деятели вместе с потом теряли и политический вес.
В тоге античных амбиций торжественно появляется в бане некий величественный Зенон, а выходит просто какой-нибудь расслабленный современный Поздняк. Правда, забраковал его сначала сам господин Е.Б., а потом уже избиратели.
Есть в этой бане нечто таинственно-загадочное. Уже два раза она сгорала дотла, словно не выдерживая температуры распаленных страстей. Я думаю, что иметь такую баньку для замывания оппозиции – мечта любого президента. Хотя, как всегда, все объясняется довольно просто: построенная мужиками, на колхозном лугу, у простой деревенской речки – санэпидстанция деликатно потупила взор – банька невольно пропиталась их мыслями и настроениями, честно нейтрализуя, хотя и не совсем понятным образом, замыслы тех, кто в ней парится и бражничает.