30. И пали ангелы все вместе,
31. Кроме (надменного) Иблиса,
Кто отказался быть средь тех,
Кто (по Господней Воле) поклонился.
32. (Господь) сказал:
«Что сталося с тобой, Иблис,
Что нет тебя средь тех, кто поклонился?»
33. (Иблис) ответил:
«Я не стану кланяться тому,
Кого Ты сотворил из звонкой глины,
облеченной в форму!»
34. (Господь) сказал:
«Низвергнись же отсюда!
Отныне быть тебе гонимому (камнями),
35. И над тобой – проклятие (Мое)
До Дня (Последнего) Суда».
36. (Иблис) сказал:
«О мой Господь! Отсрочь же мне до Дня,
Когда они воскрешены все будут».
37. (Господь) сказал:
«Ты, истинно, средь тех,
Кому дана отсрочка
38. До Дня (Суда), которому назначен срок».
39. (Иблис) сказал:
«Владыка мой! За то, что свел меня Ты с правого пути,
Я на земле им все (греховные утехи) разукрашу
И всех их в злодеяния введу,
40. Помимо тех из них,
Кто чист в служении Тебе
3.
Хильдеберт Манский, Петр из Пуатье и другие Отцы Церкви считали грех гордыни причиной падения Люцифера. Ангел, который стал Сатаной, имел дерзость уподобиться Богу или, по крайней мере, считать себя выше всех остальных.
Бонавентура (1217/21–1274) указывал на Люцифера как на самого красивого ангела среди своих собратьев. Благодаря великолепию он вполне мог претендовать на то, чтобы и другие ангелы считали его божеством. Последние признали бы его превосходство, ослепленные возможностью однажды стать похожими на него.
Мнение о том, что непослушание и гордыня – это первородные грехи Люцифера, нашло наибольшее одобрение в сфере католичества. Эта позиция действительно часто постулируется в демонологических трактатах всех времен.
Как неоднократно подчеркивали теологи на протяжении столетий, ангел присвоил себе право считать себя равным Богу, пытаясь собственными силами получить то, что на самом деле было возможно лишь благодаря небесной благодати.